Алжирский прагматизм на фоне региональной борьбы с исламистским экстремизмом

На фоне замешательства международной общественности и региональных лидеров в попытках ограничить разрастающееся влияние исламистских экстремистских организаций Алжир остается бастионом умеренной стабильности, разумной демократизации и прагматичной многовекторности в своей внешней политике.

После пережитого страной «черного десятилетия» 1990-х гг., связанного с неудачной попыткой практики многопартийности и дестабилизирующей деятельности на этой волне исламистских группировок, алжирскому обществу удалось избежать разрушительных последствий «арабской весны» и перенести ее в легкой форме. Это объясняется вовремя принятыми мерами президента Абдель Азиза Бутефлики, предложившего в 2011 году пакет социально направленных реформ, а также еще живыми в памяти алжирцев воспоминаниями об ужасах недавно пережитой гражданской войны. Алжирский президент с 1999 года проводит последовательную политику по преодолению кризиса 1990-х гг., по развитию и восстановлению государства, а также - повышению статуса страны на субрегиональной магрибинской, африканской, арабской и международной арене. Алжир является одним из лидеров на мировых энергетических рынках, сложившаяся благоприятная конъюнктура на которых позволяет использовать обильный нефте- и газоэкспорт в качестве одного из основных инструментов активной внешней политики.

Тем не менее, последствия свержения ливийского режима Муаммара Каддафи не могли не сказаться и на Алжире. С 2012 года страна вынуждена противостоять угрозе на южных границах, где обострилась ситуация в Мали, связанная со стремлением к независимости туарегов и активизацией исламистов (ранее и те и другие с относительным успехом сдерживались свергнутым ливийским лидером). А в последний год Алжир получил на своей восточной границе разрушающееся государство с двумя неэффективными правительствами и множеством бесконтрольно перемещающихся вооруженных группировок. На северо-востоке на границе с Тунисом также неспокойно: тунисские власти с незначительным успехом борются с активизировавшимися на юге своего государства экстремистскими группировками.

Вызывает некоторые опасения и положение самого 77-летнего президента. В апреле 2014 года он был в четвертый раз переизбран на свой пост в соответствии с конституционными поправками 2008 года, снявшими ограничение на возможное количество президентских сроков. На фоне организованных «либеральной» оппозицией кампании под лозунгами «Хватит!» и «Нет четвертому сроку!» явка на апрельских выборах составила чуть более 50%, значительно сократившись в сравнении с предыдущими. Вместе с тем, аккуратный и сдержанный внешнеполитический курс Бутефлики в отношениях с западными и региональными партнерами, в том числе – с учетом исламистского фактора, позволяет говорить об определенных успехах в обеспечении внутриполитической стабильности Алжира. Так, несмотря на активность экстремистских группировок в приграничье, исламисты сегодня не являются фактором, серьезно угрожающим функционированию государства.

Являясь одним из крупнейших поставщиков нефти в США (экспорт начался еще в начале 1980х гг.), Алжир реализует сотрудничество с Вашингтоном и в военной сфере. Кроме того, с 2000 года страна является участником Средиземноморского диалога НАТО, в рамках которого ее представители участвуют в регулярных встречах. Однако действия Запада в соседней Ливии в 2011 году не получили одобрения алжирского руководства, как и операция отдельных членов Альянса во главе с Францией в Мали в 2013 году. В ходе последней Алжир предоставил свое воздушное пространство для французской военной авиации, но предоставить территорию под базы отказался. В мае 2014 года на запрос США разместить на алжирской территории военно-воздушную базу для осуществления разведывательных полетов на африканском континенте алжирские власти также ответили отказом. Более того, визит госсекретаря США Джона Керри в Алжир накануне апрельских выборов 2014 года был воспринят как попытка оказать влияние на внутриполитическую ситуацию в стране. При этом, по утверждению специалиста по Северной Африке Университета Джорджа Вашингтона Уильяма Лоуренса, кооперация с Парижем и Вашингтоном в сфере безопасности продолжается, но в «менее открытой» форме:

«Как и в отношениях с США, сотрудничество в сфере безопасности является основным аспектом сотрудничества Алжира и Франции в то время, как остальные аспекты практически не развиваются».

Важно понимать, что Алжир не может отгородиться от трансрегиональной контртеррористической борьбы против ИГ, начатой в августе американскими ВВС в Ираке.  В сентябре на алжирской территории оформилась исламистская группировка «Джунд аль-халифа», которая, отколовшись от Аль-Каиды в исламском Магрибе (АКИМ), объявила о своем признании Халифата Абу Бакра аль-Багдади. Группировка 23 сентября осуществила казнь захваченного несколькими днями ранее французского гида и распространила запись об этом – в ответ на призыв ИГ «убивать граждан западных государств любым способом – особенно “злобных и грязных французов”, которые участвуют в военной операции против сил Халифата в Сирии и Ираке». Усугубляет ситуацию и тот факт, что многие из исламистов АКИМ являются алжирцами по происхождению.

Следует помнить, как успешно боевики ИГ в своей пропаганде оборачивают действия контртеррористической коалиции против членов этой коалиции, усиливая свое влияние и авторитет.

Поэтому избранная алжирским руководством прагматичная тактика неоткрытого и выборочного противостояния исламистам и сотрудничества с Западом  на сегодня представляется наиболее успешной в регионе.

Примечательно, что не в пример современному Египту, алжирское руководство в 1990-х гг. в стремлении стабилизировать страну на фоне учиненного исламистами хаоса взяло курс на вовлечение умеренной их части в процесс государственного управления и дискредитацию и уничтожение радикалов. В результате сегодня в стране существует целый ряд легальных исламистских партий, часть из которых представлены в парламенте. Причем отмечается падение их популярности, а также значительная раздробленность. Следуя той же прагматичной логике, с начала октября 2014 года алжирские правительственные силы осуществляют операцию по уничтожению боевиков «Джунд аль-халифа», при этом предложение Каира присоединиться к борьбе с терроризмом (понятие в понимании египетских властей – как и саудовских – с лета 2013 года объединяет исламистские группировки разного рода и в первую очередь –  «братьев-мусульман») и признать «братьев-мусульман» террористами – было встречено отказом.

Примечательна алжирская позиция и в отношении нынешнего ливийского кризиса. В отличие от того же Египта, оказывающего военную поддержку тобрукскому правительству, борющемуся с исламистами, Алжир выступает за невмешательство внешних сил в ливийские дела, призывая к диалогу между сторонами и выражая готовность выступить посредником. При этом широко обсуждаются планы руководства по возведению электрического забора на восточной алжирской границе.

Прагматичный внешнеполитический курс, в первую очередь направленный на обеспечение внутренней стабильности, немаловажное значение для которой имеет исламистский фактор, реализуется алжирским руководством в отношениях со всеми государствами – как с противостоящими террористическим группировкам, так и их спонсирующими.

Показательным примером в этой связи служит Катар. Известно, что последний причастен к деятельности многих экстремистских организаций, действующих в Магрибе и Алжире, в частности. Более того, в Мали исламисты получают катарскую финансовую и гуманитарную помощь и сейчас. Интерес Катара в Алжире лежит в экономической и особенно – энергетической области. И этот интерес Алжиру приходится в определенной степени учитывать, принимая во внимание способность Дохи к дестабилизации в опоре на местные исламистские группировки. Попытки Катара проникнуть в алжирскую экономику, ознаменовались, в частности, подписанием контракта в 2013 году по строительству сталелитейного комплекса стоимостью более 2 млрд долл. А в июле 2014 года через год после подписание был ратифицирован Меморандум о взаимопонимании между двумя странами в нефтегазовой сфере, подразумевающие создание совместных предприятий и реализацию различных проектов. Последнее заставило многих наблюдателей говорить о «развороте» Алжира – традиционного партнера России в этой области – против Москвы.

Отношения с Алжиром в нефтегазовой сфере для России представляются важными с учетом того, что обе страны являются крупными поставщиками энергоресурсов на европейские рынки. Для алжирской стороны, в свою очередь, интерес в сотрудничестве с Россией в этом направлении диктуется необходимостью снизить влияние западных компаний. Российские компании «Газпром», «Лукойл», «Роснефть» с начала 2000-х гг. осуществляют разработку алжирских месторождений, «Стройтрансгаз» реализует проекты по строительству и реконструкции газопроводов. В 2012 году между алжирской и российской госкорпорациями «Сонатрак» и «Газпром» бы подписан Меморандум, регулирующий индексацию цен  и распределение газовых поставок Алжира и России в европейские страны. На фоне украинских событий российская сторона нарушила договоренности, что вызвало неодобрение со стороны алжирцев и  также послужило, по мнению многих, сигналом к разладу в российско-алжирских отношениях.

Тем не менее, помимо очевидной взаимной заинтересованности друг в друге в энергетической сфере и реализующихся крупных контрактов, не стоит забывать и о других областях сотрудничества – в первую очередь, военно-технической. Поставки российской военной техники в Алжир сегодня составляют 70-80% от всего товарооборота, достигающего сегодня около 1.6 млрд долл. (в 2012 году объем составил 2.8 млрд). Российская и советская военная техника и оборудование составляет основу алжирских ВС, и алжирские военные демонстрируют интерес к дальнейшему развитию связей по этому направлению и заключению крупных контрактов в этой области. Стороны выражают намерение к использованию практически нереализуемого сегодня потенциала в торгово-экономической сфере, чему будет способствовать имеющаяся уже договорная база (в частности, соглашения «Об отмене двойного налогообложения» и «О поощрении и защите взаимных капиталовложений») и развивающиеся диалоги на уровне Торгово-промышленных палат и Смешанной межправительственной комиссии по торгово-экономическому и научно-техническому сотрудничеству. В ходе визита делегации Совета Федерации в Алжир в мае 2014 года была указана необходимость повышения эффективности сотрудничества посредством «создания совместных предприятий и расширения инвестиционного взаимодействия». Также, по замечанию Валентины Матвиенко,

«Алжирская сторона выразила заинтересованность в расширении присутствия российских компаний в сфере энергетики, в частности, в области разведки и добычи углеводородов».

Главным качеством, характеризующим внешнюю политику Алжира, является прагматизм, проявляющийся во всех сферах – от экономики до безопасности, от газового экспорта до отношений с исламистами – и преследующий цель обеспечения стабильности и самостоятельности государства и ограничения внешнего вмешательства. Это качество сегодня позволяет алжирскому руководству ограничить влияние охвативших весь регион разрушительных последствий «арабской весны» в лице активизации разнородных исламистов.