Киев избегает неудобных переговоров с ЛНР и ДНР

На Украине возобновилась активная фаза гражданской войны. Она стала следствием двух факторов: незаинтересованности Киева в мире и изменении позиции Европы в отношении России.

С точки зрения ополченцев и поддерживающей их России, нынешнее контрнаступление выглядит логичным ответом Киеву на его поведение после подписания Минских соглашений. Украинская сторона не только отказывалась соблюдать условия официальной части соглашений, но и проигнорировала имплементацию секретных приложений к ним. В частности, не передала под контроль ополченцев ряд территорий, которые должна была отдать. Вместо этого Киев продолжил наращивать воинскую группировку на линии соприкосновения, пытался проводить локальные военные операции, ввел против самопровозглашенных республик режим экономической и частично транспортной блокады, а также не скрывал желание до наступления весны начать полномасштабное наступление. Частью этой стратегии по физической ликвидации республик стали регулярные обстрелы городов Донбасса, прежде всего Донецка и Горловки. Целью этих обстрелов было не столько убийство мирных граждан, сколько разрушение инфраструктуры и поддержание атмосферы страха, принуждение жителей ДНР и ЛНР покидать свои дома и становиться беженцами. Происходящая по этой причине депопуляция самопровозглашенных республик лишала ополченцев мобилизационной базы.

В свою очередь, обстрелы и демонстративное поведение Киева вызывали серьезные внутренние конфликты в рядах ополченцев – ряд полевых командиров откровенно выступали против «соглашательской позиции» глав ДНР и ЛНР Александра Захарченко и Игоря Плотницкого, требуя возобновить наступление. Этот разлад крайне усложнял задачу Москвы по консолидации власти в обеих республиках. Однако еще больше Москву не устраивала позиция Киева на международной арене.

В то время как Россия четко следовала «плану Путина», подразумевающему сохранение территориальной целостности Украины в посткрымских границах, Киев не только отказывался принимать ключевые пункты этого плана (федерализация и нейтральный статус Украины), но и взял курс на срыв переговоров о стабилизации отношений между Россией и Евросоюзом.

По сути, ополченцы рассматривали возможный полномасштабный военный ответ на очередную локальную военную операцию со стороны Киева как способ консолидировать власть внутри ЛНР и ДНР. Другими целями было ликвидировать подготовленные к вторжению украинские войска, взять под свой контроль дополнительные территории, отодвинув фактическую линию соприкосновения от границы крупных городов, либо освободить от украинских войск всю территорию Донецкой и Луганской областей. Однако на пути этого сценария было одно важнейшее препятствие - позиция коллективного Запада. В США и, что куда более важно для Москвы, Евросоюзе предупреждали, что возможное контрнаступление ополченцев и официальный срыв Минского перемирия будут однозначно расценены как решение Москвы продолжить войну на Украине. Что повлечет за собой введение новых секторальных санкций. Россия не хотела ни становиться их жертвой, ни тем более срывать только-только появившийся тренд на стабилизацию отношений. Одним из признаков этого тренда стало изменение основного акцента в санкционной политике с «мы вводим новые санкции» на «при каких условиях отменяем текущие».

Поэтому новое контрнаступление ополченцев – формально ставшее ответом на попытку украинской армии отбить старый терминал донецкого аэропорта – может означать только одно: ополченцы действуют по своей инициативе, а Европа устала от украинского конфликта и начинает рассматривать его как внутреннее дело Украины. Поначалу наступление ополченцев вообще не вызывало какой-либо реакции со стороны лиц, принимающих решение в Евросоюзе. Относительно жесткая реакция на эти действия появилась лишь после обстрела Мариуполя. Более того, Евросоюз не стремится останавливать наступление - само заседание Совета министров иностранных дел ЕС прошло лишь через 2 недели после начала наступления, и никаких антироссийских секторальных санкций не было принято под предлогом того, что против выступила Греция.

В позиции ЕС по украинскому кризису наметились значимые перемены. Во-первых, в Брюсселе не хотят эскалации конфликта с Россией. Там полагают, что Москва достаточно «наказана» за разрушение европейского видения иерархии стран региона, и пора уже приступать к конструированию новой системы взаимоотношений, на основе новых реалий.

Во-вторых, сам по себе санкционный путь изменения позиции России оказался безуспешным. Ставка на то, что разозленные санкциями россияне выйдут на митинги протеста против Путина не оправдалась. В итоге санкции ударили по благосостоянию россиян, снизили их потребительскую активность и создали проблемы для европейских компаний на российском рынке. Более того, они сокращают российский средний класс. И проблема тут не столько в том, что Европа потеряла значительную часть российских туристов, а в том, что российский средний класс рассматривался как единственная сила, которая способна через какое-то время добиться эволюции российского режима в более приемлемую для ЕС демократическую форму.

Наконец, Европа начала ощущать бремя политического и экономического спонсирования украинского режима. Киев требует денег, отказывается проводить серьезные реформы и бюджетные сокращения, а также, исходя из своих внутриполитических интересов, срывает российско-европейский диалог. Это особенно неприятно для Брюсселя – на фоне событий в Греции европейцам не до конфликта с Россией. Поэтому не исключено, что ЕС желал бы сделать администрацию Петра Порошенко более договороспособной.

Следующее заседание Совета ЕС назначено на 9 февраля 2015 года. Таким образом, у ополчения есть еще минимум неделя на продолжение боевых действий. Оптимальным выходом для Киева стало бы согласование нового перемирия, однако прошедшие 31 января переговоры в Минске ни к чему не привели. Ополченцы требуют от Украины согласие на новую линию фактического разделения сторон, украинское же руководство требует возврата к тому, что было прописано осенью в Минске.

На первый взгляд, предложение ЛНР и ДНР Украине стоило бы принять. Ополченцы медленно, но верно продолжают наступление, и если им удастся закрыть Дебальцевский котел и нейтрализовать находящуюся там группировку, то это станет серьезным поражением Петра Порошенко и может вызвать новую попытку госпереворота в Киеве.

Однако Порошенко считает, что подписание соглашения на условиях ополченцев грозит ему еще большими проблемами. Военные поражения можно списать на предательство и некомпетентность генералов, а также трусость отдельных батальонов. Но вину за подписание «капитулянтского» соглашения с ополченцами ни на кого возложить не удастся, и они могут стоить Порошенко его поста. Поэтому он отказывается от переговоров на нынешних условиях и продолжает надеяться на помощь Запада.

Президент сильно рискует – если его надежда не оправдается, и соглашение придется подписывать все-таки на основе фактической линии соприкосновения, то к концу первой декады февраля она будет еще меньше устраивать Киев, чем нынешняя.