Кризис новой восточной политики Германии

Если экономическое лидерство ФРГ в ЕС не подвергается сомнению, то в сфере внешней политики активная роль Германии воспринимается неоднозначно. Своего рода рубежом стало выступление польского министра иностранных дел Радослава Сикорского 29 ноября 2011 года на Берлинском форуме по внешней политике, где он заявил: "Я требую от Германии, чтобы она, ради вашей и нашей общей пользы, помогла еврозоне выжить и процветать. Вы знаете, что никто другой не сможет этого сделать. Наверное, я буду первым в истории министром иностранных дел Польши, который это скажет: Я начинаю меньше бояться немецкой мощи, чем немецкого бездействия".

В течение длительного времени германская внешняя политика шла вслед французской и американской. Единственным самостоятельным направлением оставались отношения с Россией. Особый формат партнерства Москвы и Берлина не вызывал одобрения как в Вашингтоне, так и среди европейских соседей Германии. Задачей США было вовлечение Берлина в политические процессы за пределами ЕС – от Афганистана до «Восточного партнерства». Более существенную роль Германия должна играть и в европейской оборонной политике, ведь пункт управления комплексами ЕвроПРО расположен на военной базе Рамштайн в немецкой земле Рейнланд-Пфальц. Не случайно накануне Мюнхенской конференции по безопасности в 2012 году основными ньюсмейкерами по вопросам ПРО были именно германские представители.

С 2010 года Германия настойчиво пытается придать вес своей внешней политике, приняв взяв кураторство над восточной политикой ЕС. Разворот к Востоку виден в некоторых деталях - германская дипломатия стала предпочитать двусторонним контактам встречи в многостороннем формате. В апреле 2010 года на встречу министров иностранных дел "Веймарского треугольника" (Франция-Германия-Польша) в Бонне были приглашены представители Украины. Вскоре, 23 июня 2010  года в Париже прошла встреча “треугольника” с участием главы российского МИД Сергея Лаврова, на которой обсуждался широкий спектр вопросов, включая положение в Афганистане и Киргизии.

Новая встреча министров иностранных дел Сергея Лаврова, Гидо Вестервелле и Радослава Сикорского прошла в Калининграде в мае 2011 года - были продолжены переговоры о введении "ограниченного" безвизового режима и вопросы сотрудничества Российской Федерации с НАТО и ЕС. Стороны высказались за проведение регулярных трехсторонних переговоров по вопросам общего интереса. Следующий саммит состоялся в 2012 году. 

Новый формат контактов Германии с Россией нельзя было считать позитивным сигналом для Москвы. Участие в многосторонних встречах с европейскими представителями нарушало традиционную практику России по выстраиванию доверительных отношений с важными партнерами и игнорированию второстепенных. К числу первых всегда относилась Германия, ко вторым – Польша. Трехсторонний формат в определенной мере позволял Польше разбавить германское «русофильство» и пытаться говорить с Россией от лица единой Европы.

Со второй половины 2011 года отношения России с европейскими партнерами и США стали более напряженными (повлияло продвижение в планах США по ПРО в Европе и критика внутренней политики Москвы). Свою лепту в рост напряженности внесла и германская дипломатия. Демонстративным жестом стало направленное 8 ноября 2011 года совместное открытое письмо Вестервелле и Сикорского к верховному представителю ЕС по внешней политике и безопасности Кэтрин Эштон, посвященное отношениям с Россией. Министры признали, что "между ЕС и Россией сохраняются разногласия" и подвергли критике современные тенденции российской политики, подчеркивая недопустимость пренебрежения европейскими ценностями в отношениях с Москвой. Одновременно была отмечена необходимость преодоления политической и экономической стагнации в отношениях России и ЕС. Министры предложили сделать отношения с Москвой главным пунктом повестки дня следующей неформальной встречи глав МИД стран ЕС. Она состоялась 11 марта 2012 года в Копенгагене, но вопрос о новой стратегии взаимоотношений на ней не поднимался. 

В письме также сообщалось, что штабы планирования внешнеполитических ведомств Германии и Польши разработали собственную концепцию стратегического партнерства с Москвой. Берлин и Варшава предложили европейским странам присоединиться к своей инициативе. По существу, это была попытка Германии выстраивать отношения с восточными соседями, представляя Европу в целом. 

Активность Германии к востоку от ЕС существенно возросла в 2013 году. Именно Берлин был основным критиком Виктора Януковича в вопросе о тюремном приговоре Юлии Тимошенко, а затем активнее всех продвигал договор об ассоциации Украины и ЕС. События, развернувшиеся в Киеве зимой 2013-2014 годов в некоторой степени были обусловлены германской поддержкой. Именно в Берлин наносили визиты лидеры Майдана, туда же отправилась Тимошенко после освобождения из тюрьмы. Одновременно, российско-германские отношения постиг самый сильный кризис за последние три десятилетия. 

Однако эскалация напряженности на Украине достигла того порога, когда Германия не может ничего предложить для выхода из кризиса. В переговорном процессе о будущем Украины практически не слышен голос Европы. Германия практически неспособна взять на себя кураторство восточного направления европейской политики, но и не может себе позволить всецело следовать политике США. Последнее стало очевидным после решения Ангелы Меркель отказаться от поддержки линии Вашингтона по ужесточению санкций в отношении России.

Германия стоит на пороге европейской гегемонии, но её неспособность направлять европейскую политику даже на отдельно взятом направлении говорит о многом. Прежде всего о том, что сама внешняя и оборонная политика ЕС на сегодняшний день несостоятельна. А это значит, что наряду с участием в выстраивании общей европейской политики, Германии придется вернуться к двустороннему формату отношений с Россией.