Сергей Маркедонов
Минувший год запомнился продолжением и расширением кризиса в международных отношениях и новыми вызовами для безопасности в Европе. К уже существующим очагам напряжённости в Сирии и на Украине добавилась проблема беженцев в Европе, резкое усиление террористической угрозы и российско-турецкий конфликт. О вызовах международной безопасности на Украине, Южном Кавказе и Ближнем Востоке и возможностях их преодоления в 2016 году рассказал Сергей Маркедонов.
ПРЕМИУМ
9 января 2016 | 17:00

Маркедонов: Нормализации отношений ЕС с Россией в 2016 году не будет

Минувший год запомнился продолжением и расширением кризиса в международных отношениях и новыми вызовами для безопасности в Европе. К уже существующим очагам напряжённости в Сирии и на Украине добавилась проблема беженцев в Европе, резкое усиление террористической угрозы и российско-турецкий конфликт. О вызовах международной безопасности на Украине, Южном Кавказе и Ближнем Востоке и возможностях их преодоления в 2016 году рассказал доцент кафедры регионоведения и внешней политики Российского государственного гуманитарного университета, эксперт Российского совета по международным делам Сергей МАРКЕДОНОВ:

– Сергей Мирославович, минувший год, как и 2014 год, прошёл на фоне кризиса в отношениях России и Запада. Пройден ли, на Ваш взгляд, пик этого кризиса и возможно ли в новом году снижение напряжённости в российско-американских и российско-европейских отношениях?

– Мне кажется, что принципиальные проблемы в отношениях останутся. Это с Крымом связано – у Запада в 2015 году не было значительных изменений подходов к ситуации с Крымом, она по-прежнему однозначно расценивается как аннексия.

Что касается конфликта на Юго-Востоке Украины, то здесь есть определённые общие точки. И Запад, и Россия говорят о необходимости реализации Минских соглашений, но и те, и другие понимают, что документ является компромиссным и содержит много подводных течений.

Что касается Запада, то здесь есть такой нюанс: ответственность за нереализацию соглашений по большей части возлагается на Россию. Хотя если мы посмотрим динамику этого года, то какой-то восторг по поводу Украины, какие-то излишние надежды на неё начинают уходить на второй план. Однако в 2015 году не произошло серьёзных разночтений внутри интеграционных структур Запада – НАТО, Европейского союза – по поводу России. Нюансы видим.

Можно выделить определённые различия: уверенно можно говорить, например, что подходы Франции и Польши к России различны. Но эти противоречия пока не образовали критическую массу.

Образовалась в 2015 году ещё одна тема, по которой возможна кооперация Запада и России. Это ближневосточное направление. И отсюда многие заговорили о каком-то размене: Ближний Восток за Украину. Наверное, данная схема была бы безупречна, если бы не одно «но». Если бы ситуация на Ближнем Востоке развивалась только в двустороннем формате – Запад/Россия – то, наверное, я бы полностью согласился с возможностью такого размена. Но, и минувший год показал эту ситуацию, да и без событий минувшего года это было понятно, Ближний Восток – гораздо более запутанная, мозаичная картина.

Есть страны региона, которые нельзя в строгом смысле считать прозападными или пророссийскими. Иран как вы назовёте – пророссийским? Для меня было бы проблематичным так говорить. Есть определённые совпадения интересов Тегерана и Москвы, но я бы не сказал, что Тегеран действует «под дудку» Москвы.

Можно ли считать Турцию, Саудовскую Аравию, Катар однозначно проамериканскими странами? В какой-то мере можно, однако они все разные. Турция – это довольно влиятельный член НАТО, обладающий второй по численности после США армейской структурой в составе НАТО. Саудовская Аравия и Катар или Израиль – это не члены НАТО, и у каждой из этих стран свой особый статус.

Возьмите курдский вопрос. Совершенно очевидно, что позиции США и Турции здесь не тождественны. Очень запутанная картина, отсюда и проблематичность заключения жёсткой сделки. Поэтому говорить, что ближневосточная ситуация может быть использована для размена, проблематично.

– Есть ли всё же какие-либо обнадёживающие сигналы – точки соприкосновения, объединяющие Россию с Западом?

– Проблема в том, что если мы будем объединять свои потенциалы, то сотрудничество будет весьма проблематично, потому что оно будет дискретно. Сейчас складывается такая ситуация, что здесь мы сотрудничаем, здесь мы не сотрудничаем, – сложно в такой ситуации искать точки соприкосновения.

Кроме того, обострилась ситуация с Турцией. И её трудно вписать в формат всеобъемлющего противостояния России и Запада. Очевидно, что, с одной стороны, Турция – часть западных проектов. Это страна, входящая в НАТО и заинтересованная в углублении интеграции с Евросоюзом, но очевидно и то, что эта страна имеет свои амбиции. Амбиции, которые не позволяют говорить, что интересы Турции полностью тождественны интересам Запада.

И здесь большой вопрос: насколько Запад заинтересован в минимизации российско-турецкого противостояния или, напротив, в его поддержании.

На сегодняшний день однозначного вывода я бы не стал делать. При всём том, что Запад заинтересован в ослаблении России и контроле над её действиями, тот же Запад не в восторге (Соединённые Штаты особенно) от растущих региональных амбиций Турции, в том числе от амбиций лично президента Реджепа Эрдогана.

– С какими вызовами международной безопасности Европа вообще и постсоветское пространство в особенности могут столкнуться в наступившем году?

– Очевидно, что те проблемы, которые мы видели в 2015 году, перейдут и в 2016 год. Украинская проблема сейчас – это конфликт не замороженный, а подмороженный. Любое движение вправо или влево, любая провокация может привести к возобновлению военных действий. Мы можем увидеть некое оживление, некое пикирование сторон уже в начале года.

Следующая после украинской острая проблема постсоветского пространства – это ситуация в Нагорном Карабахе. Тоже интересная ситуация. Здесь как раз мы видим консенсус России и Запада. Общие принципы мирного урегулирования в Нагорном Карабахе – это то, что объединяет и Соединённые Штаты, и Францию, и Россию в рамках Минской группы ОБСЕ. Это к Вашему вопросу о точках соприкосновения. В декабре состоялась встреча президентов Армении и Азербайджана, организованная группой стран-посредников.

Однако сама по себе тема Нагорного Карабаха не даёт широких возможностей для прорыва на фронтах взаимоотношений России и Запада. И сами участники конфликта не готовы к какому-то прорыву в мирном урегулировании; в результате мы видим сейчас эскалацию, опасность которой существенно повышает российско-турецкая конфронтация. Она как фактор накладывает отпечаток, заставляя враждующие стороны тестировать возможности друг друга. Поэтому я думаю, что эта история в 2016 году будет очень важной.

Разумеется, будут предприняты какие-то попытки выхода из сирийского тупика. Всё это мы в 2016 году увидим.

– Как, по Вашему мнению, сирийский кризис и вызванный им конфликт в российско-турецких отношениях может повлиять на геополитическую ситуацию в Причерноморье – я имею в виду Крым и Южный Кавказ?

– Конфронтация России и Турции вообще ставит очень много вопросов. Я, например, не вижу, в какой точке это всё остановится, – мы пока «дна» не видим. Президент России говорил, что помидорами турки не отделаются – чем тогда они отделаются?

Очевидно, что Турция имеет серьёзное влияние на Меджлис крымско-татарского народа. Я бы в данном случае говорил так: не на всех крымских татар, а на Меджлис крымско-татарского народа. Нужно понимать, что на полуострове крымские татары и работают в органах власти, и являются обычными обывателями, которые не собираются взрывать ЛЭП и организовывать блокады, а просто хотят трудиться, зарабатывать деньги, растить детей и так далее. Поэтому именно Меджлис крымско-татарского народа.

Очевидно, что у Турции есть глубокие связи, в том числе военные, с Азербайджаном. Правда, здесь тоже есть определённый нюанс – ухудшение прямо под конец года отношений между Азербайджаном и США. Здесь тоже открывается некоторое окно возможностей в отношениях Запада и России. Но влияние Турции на Азербайджан, безусловно, есть.

Есть определённые связи у Турции и внутри России. Есть определённые симпатизанты Турции внутри России. Поэтому здесь очень большой вопрос – в какой точке остановится конфронтация?

Я бы считал, что эту конфронтацию останавливать нужно. Я не большой сторонник всех этих масштабных проектов того, как мы курдам будем помогать. Курдский мир чрезвычайно запутанный: там много течений, движений и так далее. Нужно понимать, что курды – это собирательное название, за которым очень разные интересы, очень разные группы влияния, разные ресурсы, в том числе военные. В этом требуется разбираться, здесь эмоциональные решения, основанные на одном негативизме в отношении Анкары, будут неправильны. И нужно иметь в виду, что Анкара не будет смотреть на эти попытки работать с курдами безучастно и может симметрично ответить в российском ближнем зарубежье.

– В 2016 году ожидаются важные внутриполитические события в бывших советских республиках. Парламентские выборы в Грузии, продолжение конституционной реформы в Армении, неурегулированный политический кризис в Молдавии. Может ли какое-либо из этих событий, внутриполитических процессов спровоцировать новый кризис на постсоветском пространстве и в отношениях России и Запада, как это произошло с украинским кризисом?

– Я не думаю, что здесь может идти речь о масштабном международном кризисе, потому что ни Грузия, ни Армения, ни Молдова не являются странами такого же масштаба, как Украина. Но в каждом из этих случаев есть свои международные выходы.

В случае с Арменией очень важный момент – умение Москвы работать с разными группами армянского политического класса. Пока Москва сосредоточила всё внимание на президенте Серже Саргисяне и его команде, полагая, что остальные – это какие-то «майданщики». Это далеко не так. «Майданщики» в Армении тоже есть, но нужно понимать, что отношение к России и отношение к Западу в Армении не строится жёстко по партийному признаку. Люди, условно говоря, входящие в партию «Наследие», которая считается прозападной, или в Армянский национальный конгресс, – это люди, которые могут быть одновременно сторонниками хороших отношений с Россией. Это далеко не те люди, которые, задрав штаны, сразу побегут за Вашингтоном.

Армения прекрасно понимает, что, пока Турция в НАТО, какие-то программы участия Армении в натовских проектах – это только для читателей и зрителей СМИ. Однако спровоцировать недовольство Россией через недовольство властью можно.

Поэтому России нужно научиться работать с разными политическими группами Армении и не складывать все яйца в одну корзину.

– А в Грузии?

– Здесь очень важный момент: выборы в Грузии осенью этого года в первый раз пройдут по новым правилам. Я не думаю, что сторонники Михаила Саакашвили вернутся, но очевидно, что «Грузинская мечта» растрачивает свой кредит доверия. Слишком много было выдано разных обещаний, которые теперь нужно как-то выполнять. «Волшебник в голубом вертолете» – Бидзина Иванишвили – не прилетел, отошёл на второй план. И от этого возникает много проблем. К тому же горячее дыхание Ближнего Востока в Грузии очень сильно ощущается.

Я бываю в Грузии по нескольку раз в год и вижу, как существенно там стало меняться отношение к России. Это не значит, что в Грузии сейчас все отвернутся от Запада и будут восторженно смотреть на Москву, но то, что в экспертной среде, в политической среде Грузии вошел в обиход более прагматичный, умеренный подход, – для меня это очевидно.

– Какими Вы видите отношения России и Украины в 2016 году?

– Боюсь, что здесь прорывов мы не увидим. Я не верю здесь ни в какое улучшение, потому что украинский проект после второго Майдана выстраивается как санационный, когда в попутчики берутся только те, кто поддерживает проект «escape from Russia» – бегства от России. Тем не менее, я считаю, что какая-то дипломатия второго плана должна идти.

Потому что рано или поздно маятник на Украине качнётся в другую сторону, как в Грузии он качнулся. Определённое разочарование в нынешней власти и нынешнем курсе Украины будет нарастать. Здесь для Москвы важно не пережать ситуацию, не осуществлять прямого влияния на этот процесс. Прямое влияние будет только мобилизовывать против России.

– Вероятна ли эскалация конфликта на Донбассе?

– Я считаю, что проверочная ситуация будет в начале года. Особенно по мере приближения к февральской дате – истечению срока моратория на выборы. По мере того как будет приближаться эта дата, будет усиливаться и риск эскалации.

Здесь есть риск даже не столько прямого конфликта, сколько тестирования друг друга. Опасность состоит в том, что начинает работать логика чисто военных решений – политическое урегулирование отступает на второй план.

Точно так было год назад: в декабре было фактически прекращение военных действий, а после Нового года мы увидели Дебальцево и второй Минск. Поэтому после Нового года я бы очень внимательно смотрел на эту историю.

– Как Вы оцениваете роль Белоруссии в российско-украинских и российско-европейских отношениях? Есть ли у Александра Лукашенко потенциал посредника, может ли Минск и дальше быть переговорной площадкой для конфликтующих сторон?

– Я бы так сказал: потенциал есть. Но эксплуатировать его бесконечно долго не получится. Нужны будут результаты. Они первичны. Не будет их, репутация умелого модератора будет не столь впечатляющей. Но даже если эта репутация не сыграет, репутация политика, маневрирующего между разными странами (конфликтующими друг с другом), с Лукашенко останется. Тут трудно найти ему равных.

– Вернёмся к российско-европейским отношениям. Считаете ли Вы возможными приостановку или отмену части санкций против России во второй половине 2016 года?

– Здесь ключевым вопросом будет как раз Донбасс. Если там действительно будет даже не прорыв, но серьёзная заморозка конфликта, возможно, тогда будет пусть не полное снятие санкций, но пересмотр отношений с Россией внутри ЕС. В полное снятие санкций я не верю и не вижу для этого предпосылок, но серьёзная дискуссия внутри ЕС об отношениях с Россией может быть.

– Может ли серьёзно повлиять на общую позицию ЕС группа стран, заинтересованных в прагматичных отношениях с Россией, – Германия, Франция, Италия?

– Германию при Ангеле Меркель и после украинского кризиса я бы не стал относить к числу интересантов нормализации отношений с Россией. Здесь скорее нужно учитывать малые страны ЕС: Австрию, Венгрию, Грецию. Из больших стран – Франция, в первую очередь; учитывая вопрос о создании антитеррористической коалиции, интерес к нормализации отношений с Россией у французов есть. Италию я бы отнёс в эту же группу: у итальянцев есть свои резоны, и премьер-министр Маттео Ренци из всех лидеров крупных европейских стран, стран «старой Европы», в наибольшей степени демонстрировал готовность к диалогу и выстраиванию отношений с Россией в новых реалиях.

Но все страны всерьёз смогут заявить о себе, только когда мы увидим хоть какой-нибудь позитив, хоть какую-то историю успеха в Донбассе. Без этого я не верю, что доброжелатели России смогут всерьёз заявить в ЕС о своей позиции – им нужны какие-то козыри для этого.

– Обратный вопрос: как на общую позицию ЕС может повлиять группа антироссийских стран?

– Здесь достаточно того, чтобы эти страны в составе ЕС были. Они есть. Это «новая Европа», разумеется, особенно Польша и Прибалтийские республики. Великобритания, безусловно.

Достаточно их наличия и достаточно наличия Соединённых Штатов как их покровителя – не забывайте, что в плане безопасности европейские страны очень сильно зависят от Штатов и очень сильно полагаются на них.

– А Соединённые Штаты в принципе заинтересованы в хороших отношениях России со странами Евросоюза, с собой, с Западом вообще? Или им это невыгодно?

– Я бы сказал, что заинтересованы, но с нюансами. Заинтересованы ли США в кооперации с Россией? Да. Но на своих условиях. Если на условиях следования России исключительно в фарватере американской политики, то очень заинтересованы.

Вопрос состоит в том, как сгладить эти противоречия. Ничего невозможного я здесь не вижу. Допустим, Штаты и Китай – они же сотрудничают друг с другом. Что, у Штатов и у Китая одинаковый подход к Тайваню или Тибету? Совершенно разный, однако это не мешает им взаимовыгодно сотрудничать. Как найти эту взаимоприемлемую прагматическую линию – вот в чём вопрос.   

 

Впервые опубликовано на аналитическом портале RuBaltic

ЧИТАТЬ ЕЩЕ ПО ТЕМЕ «Реалистический подход»

21 февраля 2017 | 20:22

Маурисио Макри: новый курс для Аргентины

Прошел почти год с того момента, как Маурисио Макри занял пост президента Аргентины. Крупный бизнесмен, экс-мэр Буэнос-Айреса и бывший президент футбольного клуба «Бока Хуниорс» получил чуть более половины голосов избирателей. За прошедшее с момента вступления в должность время Макри инициировал ряд важных для Аргентины реформ в экономике и социальной сфере.

11 августа 2017 | 20:35

Между принятием "санкционного закона" и его реализацией нет автоматизма

Несмотря на такое, вроде бы лобовое столкновение, наоборот, имеет место попытка провести инвентаризацию того, по каким вопросам сотрудничество возможно. Более того, есть настрой на то, чтобы даже в этих сложных условиях пытаться найти ниши для сотрудничества. И вызвано это исключительно тем, что последние санкции были приняты не в едином порыве, в консенсусе между американскими и европейскими элитами, а в ситуации глубокого внутреннего водораздела внутри политической элиты США, с одной стороны, и между США и их союзниками в Европе – с другой.

17 апреля 2015 | 19:25

Результаты энергетического саммита клуба «Валдай» в Берлине

Часть протекающих в экономике Европы перемен вызвана объективными причинами – технологическими прорывами и переменами на сырьевых рынках. Но другие напрямую связаны с субъективными факторами и непродуманными политическими решениями.

12 ноября 2015 | 18:04

Кто выиграл «холодную войну»? Россия не была проигравшей, считает бывший посол США в СССР

И проблем сегодня гораздо меньше, и они значительно менее опасны, чем те, которые нам приходилось решать в период «холодной войны». Однако неспособность оценить, как закончилась «холодная война», оказала огромное влияние на взгляды России и Запада. И эта неспособность объясняет то, что происходит сейчас.

Дайте нам знать, что Вы думаете об этом

Досье
20 февраля 2015 | 15:00
23 декабря 2014 | 09:00
17 марта 2014 | 19:00
2 апреля 2014 | 01:00
Следующая Предыдущая
 
Подпишитесь на нашу рассылку
Не показывать снова