Среди многих обвинений, выдвигаемых Брюсселем в адрес Москвы, особое место занимают заявления официальных лиц ЕС об использовании Россией своего положения на европейском энергетическом рынке в качестве инструмента оказания давления на отдельные государства. Речь в первую очередь идет о зависимости стран Восточной Европы от поставок российского природного газа, избавиться от которой европейские чиновники планируют уже много лет. Однако только недавно лидеры европейских государств, наконец, открыто заявили о своей готовности выступить единым фронтом и, путем жесткой координации национальных политик, сформировать общую позицию. На саммите, прошедшем с 19 по 20 марта 2015 года в Брюсселе, инициатива по созданию Энергетического союза ЕС получила единогласное одобрение. Новая организация, которая, вполне возможно, будет учреждена уже в следующем году, призвана стать единым европейским наднациональным институтом, регулирующим отношения ЕС в области энергетики, как с третьими странами, так и с не-европейскими энергетическими компаниями.
Необходимость консолидированного подхода к обеспечению европейской энергетической безопасности обсуждалась в Европе на протяжении длительного периода времени. На саммите ЕС в марте 2007 года она стала одной из главных тем, а всего несколько месяцев спустя Европейская комиссия, главный орган исполнительной власти ЕС, вынесла на обсуждение Третий энергетический пакет, целью которого была либерализация рынка природного газа и электроэнергии в Европе. Проект был негативно воспринят как в европейских деловых кругах, так и российским руководством, а президент России Владимир Путин назвал его «конфискацией российских инвестиций», поскольку имплементация проекта фактически означала, что, профинансировав строительство транспортных газопроводов, ОАО «Газпром» лишалось права использовать их на полную мощность, и поэтому рентабельность вложенных средств резко снижалась.
Тем не менее, в июле 2009 года комплекс соответствующих документов был принят законодательными органами ЕС, что, фактически, заложило основу для создания в будущем Энергетического союза. Работа в этом направлении на протяжении почти пяти последних лет велась под руководством еврокомиссара по энергетике Гюнтера Эттингера, но только с учреждением новой специальной должности – заместителя председателя Еврокомиссии по вопросам Энергетического союза, дело пошло заметно быстрее. Новую должность занял бывший словацкий дипломат, выпускник МГИМО Марош Шефчович.
Цели, которые ставит перед собой европейское сообщество в области энергетики, изложены в стратегиях развития климата и энергетики до 2020 и 2030 гг.: укрепление энергетической безопасности, взаимопомощи и доверия, развитие внутреннего энергетического рынка, повышение эффективности технологий, сокращение вредных для окружающей среды выбросов в атмосферу, поддержка инноваций и стимулирование конкуренции. По мнению Брюсселя, создание Энергетического союза станет очередным шагом к достижению намеченного. Комплекс основных мер, которые планируется постепенно осуществить в рамках этого процесса, перечислен в заключении, опубликованном по итогам мартовского саммита ЕС (19-20.03.2015):
Но на практике все перечисленное не просто осуществить. 14 октября 2013 года Европейская комиссия одобрила список из 248 ключевых энергетических проектов, имеющих особое значение для обеспечения энергетической безопасности Европы, «проектов общего интереса». В список вошли проекты по строительству новых терминалов по регазификации сжиженного природного газа (СПГ), оборудованию подземных газовых хранилищ и прокладка новых газотранспортных трубопроводов, среди которых Трансанатолийский трубопровод (TANAP), Трансадриатический газопровод (TAP) и газопровод, по которому газ планируется поставлять из Израиля и Кипра. В настоящий момент на развитие включенных в список проектов уже выделено 647 миллионов евро. Россия в число стратегических партнеров не вошла.
Поддержка реализации проектов общего интереса носит не только финансовый, но и политический характер, причем в некоторых случаях достаточно жесткий.
Наглядным примером действий Брюсселя может послужить конфликтная ситуация, сложившаяся в результате нежелания жителей восточного региона Италии, области Апулия, давать свое согласие на прокладку Трансадриатического газопровода через свои земли. Начавшись с нескольких небольших местных ассоциаций, движение вылилось в создание многочисленной организации «Comitato no TAP», которая опубликовала 80-страничный отчет о негативном воздействии газопровода на окружающую среду. Тем не менее, невзирая на отрицательное отношение к нему людей, проект по-прежнему планируется завершить ускоренными темпами, а итальянское правительство находится под давлением европейских чиновников, которые требуют как можно скорее закрыть вопрос без ущерба для строительства.
Самые острые противоречия вызывает потенциальная необходимость согласовывать любые соглашения на покупку природного газа с действующим законодательством ЕС. Председатель Европейского совета, бывший премьер-министр Польши и один из наиболее активных сторонников создания Энергетического союза Дональд Туск в своем интервью по итогам последнего саммита ЕС не прояснил ключевых моментов, связанных с расширением полномочий Европейской комиссии в этом вопросе.
Наихудший возможный для России сценарий состоит в том, что Брюссель получит возможность еще на этапе переговоров блокировать заключение как межправительственных соглашений, так и коммерческих контрактов, не соответствующих нормам и принципам, принятым в ЕС.
Соблюдение именно этого правила требуют в настоящее время европейские чиновники от правительства Венгрии, из-за чего судьба крупного совместного российско-венгерского энергетического проекта по строительству новых блоков АЭС «Пакш» находится под вопросом. По мнению представителей Европейской комиссии, контракт на проведение российской Госкорпорацией «Росатом» строительных работ был подписан венгерской стороной без проведения открытого тендера, что противоречит принципам свободной конкуренции в ЕС. Кроме того, пока неясно, будет ли распространяться это правило на уже заключенные договора.
Можно также ожидать искусственного ограничения максимальной доли одной компании в поставках природного газа в отдельную страну. В первую очередь подобное ограничение затронет поставки российского природного газа в Латвию, Литву, Эстонию, Финляндию, Болгарию, Чехию, Словакию и Польшу, в которых Россия обеспечивает от 60 до 100% потребления голубого топлива. Законодательно понизив в этих странах уровень закупки газа у «Газпрома» ЕК таким образом планирует создать нишу для других поставщиков, однако пока неясно, кто именно сможет компенсировать недостающие объемы.
Кроме того, специалисты в отрасли указывают на невозможность в ближайшем будущем заменить природный газ другими источниками энергии, такими как, например, уголь или ветряная и солнечная генерация, даже несмотря на относительную дороговизну газа. Главное препятствие этому – целевые показатели Европейского союза по выбросам парниковых газов в атмосферу: по сравнению с уровнем 1990 года, к 2020 году их планируется сократить на 20%, а к 2030 – на 40%. В то же время при сжигании угля выделяется почти в двое больший объем парниковых газов, чем при использовании природного газа. Возобновляемые же источники электроэнергии при достижимых сегодня уровнях КПД не всегда позволяют рассчитывать на получение электроэнергии стабильно и без перебоев.
С конкуренцией природного газа и угля связано также одно из главных противоречий относительно компетентности потенциального Энергетического союза в самом ЕС. По итогам 2014 года Германия сохранила за собой место первого покупателя российского природного газа. Большие объемы импорта и давнее партнерство с Москвой, значительно окрепшее благодаря Герхарду Шрёдеру, бывшему Федеральному канцлеру Германии, а с 2006 года - председателю комитета акционеров «Северного потока», позволяет Берлину покупать газ дешевле, чем многим другим европейским странам. Сложившаяся ситуация Германию вполне устраивает. В то же время Польша, на территории которой находятся значительные запасы каменного и бурого угля, старается за счет его использования максимально сократить импорт российского природного газа. С 1990 г. Германии, в том числе и благодаря использованию голубого топлива из России, удалось сократить эмиссию парниковых газов более чем на 20%, в то время как в Польше этот показатель даже несколько увеличился.
Внутри Европейского союза Польша последовательно выступает против сокращения квот на выделение парниковых газов. Связано это не только с нежеланием покупать российский природный газ, но и также, по мнению экспертов, с использованием в Польше устаревшего оборудования, не соответствующего европейским требованиям в области энергоэффективности. Этот фактор, вполне возможно, затормозит выработку единого мнения в ЕС. Неудивительно, что два европейских политика, наиболее активно выступающих за создание Энергетического союза, родом из Польши и Словакии – из стран с не самой развитой газовой промышленностью в Европе.
Заместитель председателя Еврокомиссии по вопросам Энергетического союза Марош Шефчович не раз настаивал на увеличении транспарентности газовых контрактов, выступая за обязательную публикацию ключевых показателей, таких как цена, срок и объемы. Включенное в повестку дня на мартовском саммите ЕС, его предложение невыгодно не только России: первыми негативно об инициативе отозвались представители немецких деловых кругов. Ситуация осложняется также и тем, что в Европейском союзе отсутствует общепринятое понимание «коммерческой тайны»: необходимо соответствующее изменение законодательства. В ходе подготовки новой Директивы о коммерческой тайне, призванной привести в соответствие национальные законодательства стран-членов ЕС, Европейская комиссия провела исследование, которое показало, что 40% европейских компаний предпочтут воздержаться от разглашения коммерческой тайны своим партнерам по бизнесу из-за опасений, что эта информация впоследствии может быть использована против них.
Не меньшие опасения представители европейских энергетических компаний испытывают в отношении потенциального создания единого европейского центра сбора заявок на централизованную покупку природного газа у внешних поставщиков и последующее распределение объемов в соответствии со сделанными номинациями. Опасения возможного введения завуалированного регулирования рынка настолько велики, что некоторые специалисты вполне однозначно оценивают вероятность подобного нововведения как нулевую. Тем не менее, в случае если европейское правительство все же пойдет на такой шаг, не исключено, что, в рамках специального соглашения ЕС и Украины, «Газпрому» могут попытаться навязать продажу природного газа на границе России и Украины, а не на границе Украины с ЕС, как это происходит сейчас. Это рано или поздно приведет к заметному ослаблению позиций «Газпрома» на европейском рынке. Конечно, в случае успешной и полноценной реализации проекта по строительству и введению в эксплуатацию «Турецкого потока» в этом особого смысла не будет.
Одна из формальных причин недоверия к России как к надежному поставщику природного газа, которую европейские чиновники часто приводят в пример, – газовые конфликты между Россией и Украиной 2006 и 2009 годах. Между тем, мало кто вспоминает сегодня о забастовках работников норвежской нефтяной компании «Статоил», приведших к срывам поставок голубого топлива в Европу в конце 1990-х годов, или говорит о нестабильности в Нигерии или о продолжающейся гражданской войне в Ливии как угрозе поставок СПГ из Алжира.
Европейским политикам, безусловно, стоит прислушаться ко мнению своих коллег, профессионалов, работающих в энергетическом секторе ЕС: на протяжении многих лет Россия была и остается надежным поставщиком природного газа, точно и в срок выполняющим свои обязательства перед партнерами.
Политические игры европейских чиновников могут в конечном итоге дорого обойтись простым европейцам, которые будут вынуждены оплачивать амбиции своих лидеров.
Энергетический альянс с Анкарой имеет долгосрочные последствия, свидетельствующие о важных переменах в европейской стратегии России. Москва больше не считает ЕС надежным партнером. Насколько возможно, Россия старается снизить риски и обезопасить свои интересы от влияния Брюсселя. Стимулом к этому послужило не только противодействие Еврокомиссии реализации «Южного потока», но и антироссийские санкции ЕС.
Экономическая взаимозависимость, делающая любую страну столь уязвимой для внешнего вмешательства, сегодня является тем сдерживающим и стабилизирующим фактором, каким было ядерное оружие во времена «холодной войны».
На фоне ухудшения отношений между Азербайджаном и Западом у российских нефтяных корпораций появляются благоприятные условия для наращивания сотрудничества и вывода партнерских отношений на качественно новый уровень.
Сохранив за собой место второго, после Германии, покупателя российского природного газа, Турция в прошлом году обеспечила им почти 60% внутреннего потребления. Две трети импорта голубого топлива из России приходится на государственную компанию «Боташ», которая имеет право раз в несколько лет поднимать вопрос о пересмотре закупочной цены. Своим правом руководство турецкой компании и воспользовалось в начале 2015 года, но на сей раз на переговоры оно пришло не с пустыми руками.