Николай Силаев
Новую книгу Алексея Богатурова можно представить как неофициальное введение в российскую науку о международных отношениях за последние четверть века. Богатуров – один из тех, кто стоит у истоков исследования и преподавания международных отношений в постсоветской России, его влияние здесь остается во многом решающим.
ПРЕМИУМ
22 сентября 2018 | 10:40

О книге А. Богатурова «Международные отношения и внешняя политика России»

Новую книгу Алексея Богатурова можно представить как неофициальное введение в российскую науку о международных отношениях за последние четверть века. Под одной обложкой собраны статьи, написанные и опубликованные в разное время. Жанровое разнообразие впечатляет: статьи для академических журналов соседствуют с текстами из policy journals, есть фрагменты из монографий и учебных пособий. Богатуров – один из тех, кто стоит у истоков исследования и преподавания международных отношений в постсоветской России, его влияние здесь остается во многом решающим. По книге можно судить не только об обширном корпусе работ Богатурова, она является важным источником по истории изучения международных отношений в современной России.

Вследствие этого иногда возникает сожаление об отсутствии в издании текстологических комментариев. Некоторые из статей написаны в контексте академических или политических споров. Незнакомый с этим контекстом читатель может многого не заметить. Например, Богатуров писал о столкновении двух подходов в российских международных отношениях: историко-политического и мирополитического, отмечая, чем отличаются их видения единого предмета, а в чем они дополняют другу друга. Различия, на его взгляд, были в «вертикальном» (историческом развитии международной системы) и «горизонтальном» (описании системы в его текущем состоянии) видении объекта. В то же время он отмечает, что мирополитическое видение тесно связано с процессами глобализации и интеллектуальной традицией их описания. На рубеже веков в России этот спор мог повести к расколу единой дисциплины на собственно международные отношения и мировую политику. Однако для современного читателя это не очевидно и ему может потребоваться специальное знакомство с контекстом спора.

Особенно интересны главы, где речь идет о теоретической базе российских исследований в международных отношениях. Интеграция российской науки в международную принесла много хороших результатов, но издержки этого процесса состояли в частичном, а то и полном забвении теоретических поисков советских международников. Богатуров был свидетелем этих поисков, проходивших в очень узкой интеллектуальной нише: между официальным марксизмом-ленинизмом с его набором идеологических установок по поводу мировой политики и историко-политическими исследованиями, авторы которых старались как можно меньше пересекаться с официозом и оттого склонялись к большей детализации. В этой нише и возник системный подход, основы которого излагаются в книге. Он был сформирован в рамках прикладных исследований, опирался на понятие системы в интерпретации Ильи Пригожина: целое, не сводимое к сумме его элементов, обладающее собственной динамикой и закономерностями развития, более широкими, чем простая сумма взаимодействий элементов. Богатуров не сравнивает системный подход с иными теоретическими парадигмами международных отношений – реализмом, конструктивизмом, либерализмом. Понимание международных отношений как системы в пригожинском смысле позволяет описывать мир более комплексно, чем это допускает классический реализм. С другой стороны, он позволяет интегрировать в одном объяснении силовое взаимодействие, диффузию идей и ценностей, международное институциональное строительство и эффекты социального конструирования. Системный подход располагает и математическим аппаратом, отвечая тренду на формальные модели. Его потенциал далек от исчерпания, что подтверждает работа Богатурова.

Интересны замечания об истоках нынешних теоретических подходов российских международников. В советское время дисциплина развивалась в рамках исторических, региональных и страновых исследований. Идеологизация ограничивала возможности широкого теоретизирования. Своего рода «стихийный реализм» историков международных отношений – с акцентом на национальных интересах и силовом балансе как факторах, определяющих поведение государств, возник именно на этом фоне. Знакомство с западной академической литературой по международным отношениям в некоторой степени уравновешивало подходы реалистов, одновременно создав, по мнению Богатурова, «поколение переводчиков». Особая идейная атмосфера постсоветской России была препятствием для распространения, например, либеральных подходов, несмотря на их востребованность за рубежом. Так, идеи Булла о мировом обществе, объединенном общими ценностями, воспринимались как похожие на официальную коммунистическую риторику, описывающую социалистический лагерь как «авангард человечества».

Издание: Богатуров А.Д. «Международные отношения и внешняя политика России», Москва, издательство «Аспект Пресс», 2017. 480 с. ISBN 978-5-7567-0930-8.

В отдельных статьях представлен взгляд Богатурова на проблему полярности современной международной системы. Он сформулировал понятие «плюралистическая однополярность», когда единственный «полюс» составляют не только Соединенные Штаты, но весь совокупный Запад, объединенный институтами НАТО и G7. Такой коллективный полюс с общими вооруженными силами может действовать более сплоченно и эффективно, чем ООН, которая избегает противостоять ему. Западный полюс не является однородным, его различные члены представляют другой вклад в коллективную власть, в разное время их союзнические отношения характеризуются разной степенью солидарности.

Этот международный порядок Богатуров предлагает называть Мальто-Мадридским: по саммиту СССР и США на Мальте, когда, как принято считать, СССР признал за своими союзниками в Восточной Европе право идти по собственному пути (1989 год) и саммиту НАТО в Мадриде, где было принято принципиальное решение о расширении блока на Восток (1996 год). Мальто-Мадридский порядок характеризует постепенная эрозия вестфальского принципа невмешательства, быстрый экономический рост в основных государствах «коллективного полюса» и реидеологизации международных отношений.

Статьи, в которых излагается это видение однополярности, были написаны до текущего кризиса в отношениях России и Запада, и даже до возникновения G20 как нового института глобального управления. Было бы исключительно полезно оценить, как работает концепция «плюралистической однополярности» в новых условиях. С одной стороны, германо-французская фронда по поводу Ирака в 2003 году была успешна подавлена, а украинский кризис стал инструментом консолидации Запада. В то же время, Brexit, появление Трампа и его претензии к европейским союзникам США, неуступчивость России и ее отношения с Китаем указывают на сдвиги в мировой политике и ставят под сомнение доминирование Запада. Вопрос о разрушении/кризисе/новой формы существования Мальто-Мадридской системы открыт, и здесь есть пространство для продолжения исследований.

В сфере научных интересов Богатурова присутствуют и незападные международные системы. Им посвящена, в частности, монография «Великие державы на Тихом океане», некоторые тезисы которой вошли в новую работу. Например, идея о том, как страны АСЕАН успешно связывают и блокируют лидерские инициативы лидеров - США, Китая, Японии - не позволяя им создавать аналог блоковой системы в регионе.

В книге заметна эволюция взглядов Богатурова на проблемы международной политики. В начале 2000-х годов он предупреждал Россию о рисках разрыва с Западом и чрезмерного сближении с Китаем, указывая на исторически беспрецедентную силу западных стран и культурную близость России к Европе. К концу десятилетия, выражая осторожный оптимизм в отношении изменений, которые может внести внешняя политика Обамы в российско-американские отношения после катастрофического президентства Буша-мл., он призывает Россию не допустить, чтобы США получили полную стратегическую неуязвимость и сохранить свой военный потенциал. При этом он не говорит о партнерстве или сближении с Западом.

Как полагает Богатуров, стратегия США в отношении стран бывшего социалистического лагеря и бывшего СССР состоит в том, чтобы сформировать в этой части мира набор слабых государств, которые будут участвовать в «асимметричном взаимодействии» с Западом. В книге это описано метафорами «разрыхления» (ослабления ранее сравнительно сильных государств) и «выравнивания» (их встраивания на правах сателлитов в ведомую Западом международную систему). Таким образом, Вашингтон и другие крупные западные политические центры понимают укрепление стабильности международного порядка. Это предположение о сути американской стратегии на постсоветском пространстве, по-видимому, остается верным. В результате многолетнего противоборства США и России «разрыхление» прошло гораздо глубже, чем планировалось, а «выравнивание» так и не состоялось.

Некоторым недостатком издания можно считать его фраментированность. Последовательность статей выдержана в заданной тематической структуре, однако высказанные в них тезисы часто ей не соответствуют.

Хотя книга имеет структуру, которая отражает переход от общих вопросов теории к характеристике международной системы, а затем к России в ее внешнеполитической среде, тезисы, относящиеся к каждой из этих тем, разбросаны по всей книге. Некоторые статьи представляют собой полемическую реакцию на идеи и обстоятельства, которые на данный момент трудно точно идентифицировать. В некоторых текстах, написанных до украинского кризиса, вставлены упоминания о нем, которые, к сожалению, не столько адаптируют статьи к новым реалиям, сколько вносят в них анахроничность. Вместе с тем, издание остается весьма ценным. Трудно представить сумму трудов Алексея Богатурова в более сжатой форме.

Издание: Богатуров А.Д. «Международные отношения и внешняя политика России», Москва, издательство «Аспект Пресс», 2017. 480 с. ISBN 978-5-7567-0930-8.

ЧИТАТЬ ЕЩЕ ПО ТЕМЕ «Политика»

14 августа 2015 | 14:29

Дайджест внешней политики США за неделю (7 - 14 августа)

Одной из наиболее актуальных внешнеполитических тем, обсуждавшихся на прошедшей неделе в Вашингтоне, стал вопрос о законодательной основе применения США силы в Ираке и Сирии в борьбе с ИГ. По прошествии года с начала беспорядков в городе Фергюсон американские власти по-прежнему пытаются выявить глубинные причины этого явления, а также найти решение проблемы поведения правоохранительных органов в отношении афроамериканских общин - между тем, беспорядки возобновились. Американские СМИ на этой неделе подчеркивали склонность Госдепартамента к смягчению напряженности в отношениях с Россией, между тем, Пентагон и экспертное сообщество настойчиво повторяют тезис о Москве как главной угрозе безопасности США и Европы.

4 декабря 2014 | 09:00

Изолировать нельзя сотрудничать

Конференция продемонстрировала единодушие в экспертной среде по поводу усиления гарантий безопасности восточноевропейских или «прифронтовых», по словам Тэлботта, стран. Как он отметил, американская политика в отношении России должна быть «четко выверенным сочетанием сдерживания и сотрудничества».

25 февраля 2016 | 15:22

Влияние охлаждения российско-турецких отношений на страны Центральной Азии

При дальнейшем ухудшении российско-турецких отношений Анкара попытается использовать Центральную Азию как один из театров противостояния России. Центральноазиатские элиты осторожно реагируют на текущее охлаждение российско-турецких отношений, которое влияет на экономические контакты с Турцией, и стремятся избежать своего втягивания в противостояние, стараясь сохранить конструктивные отношения и с Москвой, и с Анкарой.

16 декабря 2016 | 20:43

Соглашение об ассоциации затрудняет вступление Украины в ЕС

16 декабря правительство Нидерландов одобрило законопроект об ассоциации ЕС и Украины. Днем ранее состоялось заседание лидеров стран-членов ЕС, где было принято решение, в соответствии с которым соглашение об ассоциации не гарантирует Украине вступления в ЕС в обозримом будущем. Зафиксированные условия обесценивают усилия Киева по форсированной евроинтеграции.

Дайте нам знать, что Вы думаете об этом

Досье
Следующая Предыдущая
 
Подпишитесь на нашу рассылку
Не показывать снова