Внешняя политика Ближнего Востока

Во время визита госсекретаря в Лаос и на Филиппины, США попытались, с одной стороны, воспользоваться случаем, чтобы принудить КНР отказаться от односторонних действий в Южно-Китайском море и начать соблюдать нормы международного права, а с другой – не допустить эскалации напряженности в регионе. Скандал накануне Национального съезда демократической партии нарушил планы избирательного штаба Клинтон привлечь на свою сторону сторонников Сандерса. Москва оказалась в центре внимания как внутриполитических дебатов, так и брифингов внешнеполитических ведомств: Госдепартамент и Пентагон разошлись в оценке перспектив сотрудничества России и США по Сирии.

Понятно, что до не просто урегулирования, а решения противоречий по всем трем направлениям ни о каком стратегическом партнерстве между Москвой и Анкарой не может быть и речи. Но на сегодняшний день России и Турции вполне достаточно отношений добрососедства.

Ключевые вопросы двустороннего взаимодействия — безопасность и геополитика. От их решения зависит будущее партнерства двух бывших «заклятых друзей». Судя по тому, что мэр Анкары сразу после переворота заявил, что один из путчистов участвовал в уничтожении российского самолета, перспективы для взаимодействия между Москвой и Анкарой будут только увеличиваться, вне зависимости от степени авторитарности турецкого режима.

Попытка военного переворота в Турции обрушила множество проблем на головы вашингтонского руководства, которое приложило все усилия, чтобы продемонстрировать прочность американо-турецких отношений. Организаторы Республиканской национальной конвенции и штаб Трампа, надеявшиеся положить конец расколу партии, получили неожиданный удар со стороны Теда Круза. Накануне министерской встречи Глобальной коалиции по борьбе с ИГ, ответственный за организацию этой коалиции Бред Макгерк рассказал о стратегии США в борьбе с ИГ.

После решения британцев покинуть ЕС Вашингтон постарался сделать все возможное, чтобы успокоить начавшуюся панику и избежать назревающего раскола между Лондоном и Брюсселем. После событий в Орландо в Конгрессе разгорелись баталии по поводу ограничений на продажу огнестрельного оружия, а кандидаты в президенты были вынуждены отбиваться от нападок своих же однопартийцев. В американо-российских отношениях забрезжила возможность сотрудничества по Сирии, вероятность реализации которой, тем не менее, Москва и Вашингтон оценивают по-разному.

Запрос на нормализацию более или менее очевиден. Как очевидно и то, что возврат к временам «стратегического партнерства» не представляется возможным. На сегодняшний день было бы крайне важным возобновление полноценного диалога по всему спектру сюжетов, связанных с безопасностью (включая предотвращение инцидентов и быстрое реагирование на них) и формированием принимаемых правил для «согласия на несогласие».

Ситуация в чем-то напоминает гонку за Берлин в 1945 году - у сирийской армии и поддерживающих ее подразделений российских ВКС и иранских советников есть конкуренты в лице курдов, которые при помощи американцев рвутся к Ракке с севера. И тот, кто возьмет столицу сирийского филиала ИГ, сможет назвать себя победителем этой организации.

Скорее всего, и июньская резолюция германского Бундестага не станет революционным прорывом. Тем не менее, само ее принятие показывает, что спор между прагматической и ценностной линией при формировании внешней политики сохраняет свою актуальность, особенно в контексте политики ЕС, включая и закавказское направление. Можно по-разному к этому относиться, однако понимать данные реалии и уметь с ними работать крайне важно.