Уходящий год стал для «Исламского государства» временем потерь. Сирийская армия при поддержке ВКС РФ освободила от террористов город Алеппо и готова развивать наступление по новым направлениям. Иракская армия с помощью инструкторов из США ведет ожесточенные бои за Мосул. Территория под контролем ИГИЛ неуклонно сокращается, а сами боевики несут существенные потери в людях и технике на всех фронтах.
По мере общего ухудшения военной обстановки в рядах террористов намечается кадровая проблема. Люди, которые некогда стремились стать частью ИГ, теперь стараются без лишнего шума вернуться домой. Это касается, в том числе, и боевиков из центральноазиатских государств, которых не пугает перспектива уголовного преследования на родине.
Возвращение бывших исламистов домой дает возможность для аналитиков детально изучить их мотивы вступления в террористические организации. За годы существования ИГ сложилось мнение, что под его знамена, помимо идейных фанатиков, встают люди, пребывающие в затруднительном финансовом положении и желающие заработать денег с оружием в руках. Однако изучение социального опыта бывших боевиков из Центральной Азии вносит в данную точку зрения серьезные коррективы. Аналитик агентства «Внешняя политика» Никита Мендкович отрицает денежную мотивацию как основной фактор перехода на сторону террористов:
«Реконструкция биографий граждан, ушедших в ИГ, показывает, что финансовый мотив в чистом виде никогда не доминирует. За время своего исследования я ни разу не встречался с тем, чтобы человек реально сталкивался с бедностью или с ситуацией, когда ему или его семье угрожал реальный голод».
Действительно, денежный вопрос является главным для боевиков из Ливии, Египта, Туниса и некоторых других сопредельных государств. В этих странах вступление в ИГИЛ является следствием желания избавиться от долгового рабства. Люди готовы связать свою судьбу с исламистами, чтобы уйти от фактического закабаления.
Для боевиков из среднеазиатского региона причины перехода на сторону террористов лежат на стыке социальных и психологических проблем. Бытовые конфликты, ощущение собственной ненужности и отсутствие перспектив, выключенность из общественной жизни заставляют смотреть на ИГИЛ как на попытку начать новую жизнь, в которой они смогут занять достойное для себя место. Порой импульсом к этому становятся даже семейные конфликты. Как отмечает Никита Мендкович:
«У меня есть несколько зафиксированных случаев, когда уходу в ИГИЛ предшествовали личные конфликты. В том же Таджикистане я наблюдал 6 явных случаев депрессивных состояний, из них 4 — связанных с проблемами в семье. Развёлся — вступил в ИГ! Поругался с родителями — вступил ИГ! Конкретный пример: отец заставил сына бросить учёбу в университете и вернуться домой. Он учился на первом курсе МГУ, а в итоге стал рабочим пекарни. Можете представить, что для него это настоящая трагедия».
Ощущение собственной ненужности и бесперспективность не имеют четкой привязки к финансовому положению конкретного человека. Многие террористы являются молодыми людьми с высшим образованием, которые затрудняются найти работу по специальности. В итоге они утверждаются в мысли о принципиальной несправедливости устройства государства, а порой и всего мира. Выходом остается радикальная смена жизненных координат. Никита Мендкович приводит следующий пример:
«Скажем, в Казахстане существует проблема переизбытка квалифицированных специалистов. Так, молодой человек на третьем курсе юридического факультета понимает, что, даже закончив учёбу с золотой медалью, не найдёт работу по специальности. Другой случай — человек хотел делать военную карьеру, а его исключили из военного училища».
Выводы, полученные в ходе изучения жизненного пути бывших боевиков ИГИЛ из Средней Азии, имеют важное практическое значение. Они показывают, что мотивы, которыми руководствуются вступающие в ряды исламистов, не столь прямолинейны и не увязаны напрямую с финансовым достатком. До известной степени речь может идти об экзистенциальных проблемах, возникающих на фоне безработицы, ощущения бессилия и ненужности, утраты жизненных ориентиров. В этом смысле, в группу риска попадает значительное число людей в том числе и в России, которых сложно отнести к религиозным фанатикам или остро нуждающихся в деньгах.
На прошедшей неделе состоялось министерское совещание в рамках Американо-пакистанского Стратегического диалога, подтвердившее тенденцию на преодоление противоречий между США и Пакистаном на фоне сохраняющихся противоречий по двум важнейшим вопросам: деятельность ряда террористических группировок на территории Пакистана и безопасность пакистанских ядерных объектов. Крупнейшим событием внутриполитической жизни США стал "супервторник", результаты которого стали для многих шоком, хотя и не были неожиданностью. Глава Пентагона направился в Силиконовую долину с целью восстановления сотрудничества с интернет-гигантами для решения задач в сфере госбезопасности.
Пять лет назад в результате обмена заключенными между Москвой и Вашингтоном в Россию вернулся один из членов сети законсервированных разведчиков-нелегалов Андрей Безруков (по легенде его звали Дональд Хитфилд, и он руководил консалтинговой компанией в сфере стратегического планирования), проработавший за рубежом более 20 лет. С тех пор он работает советником президента компании «Роснефть» и преподает в МГИМО. На днях при участии Андрея Безрукова вышла книга «Россия и мир в 2020 году. Контуры тревожного будущего».
Американцы продолжают рассматривать дела на постсоветском пространстве через призму игры с нулевой суммой. Все, что хорошо для России, плохо для коллективного Запада. И наоборот. Подобный подход, конечно, не только сомнителен, но и крайне неконструктивен.
За последний месяц правительству Терезы Мэй удалось создать нарратив, возвращающий нас к Яну Флемингу, который внес значительный вклад в психологическое измерение Холодной войны. Освещение СМИ «дела Скрипалей», химическая атака в Сирии и ракетные удары по войскам Асада в ответ на неё – всё это создает видимость значимости Великобритании на международной арене, тогда как продолжающийся развод с ЕС говорит об обратном.
«Внешняя политика» - аналитическое агентство, которое позволяет частным лицам и специалистам государственных и бизнес-структур правильно понимать логику международных процессов и трезво оценивать и прогнозировать политические риски. В отличие от СМИ, материалы "ВП" формируют целостное понимание проблемы и позволяют принимать решения.
(подробнее).
Наверх