С начала 1990-х годов в России стал формироваться новый тип государственности. Этот процесс протекал в идеологическом вакууме, без чётко артикулированной национальной идеи. Ориентация основных социальных слоёв и политических сил на различные базовые ценности вызывала разобщённость общества. Понятие о государственной идеологии часто порождало стойкие ассоциации с советским прошлым.
Антисоветизм и консерватизм в России
Главным идейным ориентиром первого поколения российской элиты была антисоветская установка. Выработка позитивной идеологической платформы государственной политики не была приоритетом. Считалось, что воспроизводство национальной идеи произойдет стихийно. Если же нет, то разумным виделся путь копирования опыта и правил жизни Западного мира.
В 1990-х годах импорт индивидуалистической идеологии столкнулся с противодействием общества. К началу 2000-х годов вырос запрос на идеи общественной солидарности и единства. Постепенно Россия перемещалась от политической и экономической турбулентности к поискам собственной модели преобразований.
Идея о необходимости консолидации для развития государственности усваивалась обществом постепенно. В первом послании В. Путина к Федеральному собранию в июле 2000 года президент выступил против восстановления в России государственной идеологии, но подчеркнул необходимость достижения общественного согласия. Путь виделся в сочетании общечеловеческих и традиционных для России ценностей – патриотизма, державности, государственничества и социальной солидарности.
Отход от прозападных ориентиров в области государственной политики произошел одновременно с началом движения в сторону идей консерватизма.
Осмотрительность и нежелание вмешиваться в авантюры всегда были отличительными чертами политического поведения России в 2000-х годах. Однако идейный консерватизм как приверженность ценностям оформился в политическую программу только к началу 2010-х годов. В обращении к Федеральному собранию в декабре 2013 года В. Путин однозначно оценил идейную платформу России как консерватизм.
Ключевым пунктом новой идеологической платформы является представление о России как о государстве-цивилизации. Как многонациональная и многоконфессиональная страна Россия не может делать ставку на этническую или религиозную идентичность большинства, которое составляют православные русские.
Консерватизм как реакция на внешние стимулы
Современный виток консерватизма в России стал реакцией на внешние воздействие. Экспансия либеральных идей после конца “холодной войны” воспринималась в России как угроза. Причиной было то, что идеи мирового либерального мэйнстрима не совпадают с контурами российской идентичности.
Идейный консерватизм современной российской политики проявляется в защите традиционных ценностей, разделяемых христианством и другими мировыми религиями. Противодействие либерализму видится в недопущении пересмотра норм морали и нравственности. Неправомочной и недемократичной называется ситуация, в которой право каждого на свободу совести и частной жизни сопровождается необходимостью признать равноценность добра и зла. Прагматическим мотивом российского консерватизма является необходимость развернуть негативную социальную и демографическую динамику в стране. В начале 2010-х годов эта политика стала давать первые результаты - естественная рождаемость впервые с 1991 года превысила смертность. По оптимистичному прогнозу на 2030 год, численность населения России увеличится до 150 млн. человек.
Отношение к новому курсу России в мире не однозначное. На Западе доминирует неприятие и осуждение политики Москвы. Это неудивительно, поскольку большинство упрёков российского консерватизма адресовано именно Западному миру и его ценностной системе. При этом градус мировоззренческой полемики в будущем будет возрастать, поскольку Запад взял курс на правовую и моральную эмансипацию девиантных форм поведения в личной и общественной жизни.
На Востоке и в развивающемся мире российские подходы к международным отношениям и общественному устройству воспринимаются с симпатией. Но точки идейного консенсуса не означают движения к общей ценностной платформе. Россия остается европейским государством и определяет саму себя через внутренний поиск и полемический диалог с Западом, наследником западно-христианской цивилизации.
По мере приближения к праймериз, дебаты становятся более нюансированными, постепенно подходят к собственно обсуждению программ. Выкристаллизовываются также конкретные расхождения межу кандидатами однопартийцами и даже теми, кого еще недавно можно было считать тактическими союзниками.
Украинский кризис даст толчок развитию российских исследований в США, привлечет новых специалистов в госучреждения, и переориентирует внимание разведывательных сообществ. Однако это произойдет завтра, а решения, от качества которых зависит развитие глобальной ситуации, необходимо принимать уже сегодня.
Еще недавно Мьянма, управляемая военной хунтой, считалась на Западе страной-изгоем. Однако после того, как там провели ряд демократических преобразований, прошли первые за 20 лет выборы и были освобождены политзаключенные, это государство оказалось в центре внимания крупных мировых игроков. Если в прошлом едва ли не единственным партнером Нейпьидо был Пекин, то сейчас, после снятия санкций, в борьбу за богатства Мьянмы вступили компании из США и ЕС.
Грузия является местом не только столкновения глобальных игроков, но и точкой, где сходятся линии сотрудничества региональных держав. Мы причисляем к ним Россию, Турцию и Иран. По очевидным причинам Грузия всегда находилась внутри треугольника трёх великих государств. Её территория, этнический состав и внутренний уклад зачастую зависели оттого, к какому полюсу, российскому, турецкому или персидскому тяготели грузинские княжества.
«Внешняя политика» - аналитическое агентство, которое позволяет частным лицам и специалистам государственных и бизнес-структур правильно понимать логику международных процессов и трезво оценивать и прогнозировать политические риски. В отличие от СМИ, материалы "ВП" формируют целостное понимание проблемы и позволяют принимать решения.
(подробнее).
Наверх