Исламисты организации «Исламское государство» продолжают осуществлять карательные операции в Ираке и стремятся выйти за его пределы, угрожая перенести боевые действия в пограничные пространства и даже в такие отдаленные регионы, как российский Северный Кавказ. В этом контексте особо интересной представляется позиция Турции, которая имеет свои собственные интересы в регионе.
Турецкая Республика в последние годы ведет проактивную внешнюю политику, формируя за счет инструментов «мягкой силы» свои собственные рычаги воздействия на сопредельные страны. Во время «арабской весны» Турция стремилась быть во главе процессов давления на Сирию, очевидно надеясь, что сирийский режим будет свержен так же быстро, как и режимы в Тунисе, Ливии и Египте, охваченных протестами ранее. Жесткая позиция России заморозила процесс изгнания Башара Асада, но не остановила его. Боевики ИГ в Сирии продолжают действовать – и, как отмечают оппозиционные турецкие СМИ, не без поддержки Анкары.
В этой связи стоит, прежде всего, обратить внимание на скрытый смысл изначального названия организации «Исламского государства» – «Исламское государство Ирака и Леванта». Интересным представляется тот факт, что слово «Левант», обозначаемое по-турецки в том числе термином Bilâdü'ş-Şâm, содержит в себе слово Şam, которое только с турецкого языка переводится как Дамаск – столица Сирии. В таком контексте можно прийти к целому ряду выводов, один из которых своим вопросом к официальной Анкаре обозначил депутат от оппозиционной Партии Национального Движения Лютфю Тюрккан:
«Ни в каком другом языке слово Şam не применяется для обозначения столицы Дамаска. Есть ли у вас данные, кто же тогда отец названия Организации?»
В свою очередь, Ахмет Давутоглу, будучи еще министром иностранных дел, в августе 2014 года в прямом эфире телеканала NTV подчеркнуто избегал применения слова «террористы» в отношении ИГИЛ и заявил:
«Те, кто утверждает, что ИГИЛ получает поддержку из Турции, – слепцы или предатели».
Он также отметил:
«Вокруг нас круг огня. Турция копит силы внутри себя. Многие круги хотят ввергнуть Турцию в хаос, но наша внутренняя рефлексия очень сильна. В такой критический период абсолютно нелогичными выглядят провокационные сообщения, например, об отношениях Турции и ИГИЛ; нам нужно быть стойкими и бдительными в отношении подходов, которые абсолютно безосновательно подразумевают попытки сделать частью проблемы Турецкую Республику».
Ахмет Давутоглу особо отметил, что ИГИЛ может выглядеть как террористическая структура, но среди ее членов есть турки, арабы, курды; их неудовлетворенность и гнев породили широкую реакцию на большом фронте. В то же время, Давутоглу призвал обвиняющих Турцию в связях с ИГИЛ представить документы в подтверждение своих слов, в противном случае предложил расценивать все подобные заявления как «медийную операцию». Министр заявил:
«ИГИЛ – гневная угроза, но не нужно забывать о сути дела».
На косвенную связь Турции с «Исламским государством» указывает и позиция Республики на недавнем саммите в Джидде (Саудовская Аравия), в котором приняли участие США, Турция, страны Персидского залива, Египет, Иордания, Ливан и Ирак. По итогам встречи все представители, кроме Турции, подписали декларацию, в которой значится:
«Страны-участницы достигли договоренности в разноплановом участии в параллельной военной операции против ИГИЛ в случае согласования ее необходимости».
Очевидно, что правящей турецкой элите не выгоден сильный Ирак, она во многом заинтересована в расшатывании ситуации в сопредельных странах региона, прежде всего – в Сирии. Связано это со стремлением правящей верхушки Турции стать державой надрегионального уровня, воздействовать на формирование новых элит в близлежащих регионах. Рэджеп Тайип Эрдоган особо подчеркнул, что у Турции есть свои особые взгляды на происходящее и американская позиция по ИГ Анкаре не подходит.
Судя по всему, после прошедших президентских выборов в Турции у команды Рэджепа Эрдогана появилась уверенность в своих силах. Мировые амбиции правящей элиты будут только возрастать в краткосрочной перспективе, за чем с большим вниманием следят из США – как турецкие недруги Эрдогана, так и официальный Вашингтон.
По сути, у Украины лишь два способа переломить ситуацию. Первый — изменить собственную политику на более прагматичную и приступить к реализации Минских соглашений — по понятным причинам практически нереализуем. Остается второй вариант — спровоцировать Россию на агрессивные действия, которые вынудят Запад публично поддержать Украину и тем самым сорвут формирующееся российско-европейское взаимопонимание.
Для моралистов идеал — справедливость. Для прагматиков — мир и безопасность. В ходе конфликта для многих постепенно становится очевидно, что справедливость можно отложить на потом, а сейчас главное безопасность. Наступил ли этот момент в украинском кризисе?
В центре внимания аналитиков находились сирийская операция России и встреча Владимира Путина и Барака Обамы в Нью-Йорке. Однако помимо этого в сентябре произошли несколько поворотных событий, которые повлияют на отношения России со своими соседями и международными партнерами. Агентство «Внешняя политика» представляет рейтинг ключевых событий внешней политики России в сентябре.
Процессы переформативания экономического и политического пространства зашли так далеко, что накопленные изменения обеспечивают некоторую устойчивость «народных республик». в целом процессы переформативания экономического и политического пространства зашли так далеко, что накопленные изменения обеспечивают некоторую устойчивость «народных республик».
«Внешняя политика» - аналитическое агентство, которое позволяет частным лицам и специалистам государственных и бизнес-структур правильно понимать логику международных процессов и трезво оценивать и прогнозировать политические риски. В отличие от СМИ, материалы "ВП" формируют целостное понимание проблемы и позволяют принимать решения.
(подробнее).
Наверх