14 февраля руководитель агентства «Внешняя политика», программный директор международного дискуссионного клуба «Валдай» Андрей Сушенцов прочел лекцию о российско-американских отношениях в посольстве Казахстана в России. Лекция прошла в рамках традиционных «Посольских вечеров», в ходе которых организуются выступления экспертов в области мировой политики, международных отношений, экономики, политических технологий и др.
В своем выступлении Андрей Сушенцов подробно остановился на проблеме сохранения санкционного режима между двумя странами. По его мнению, публикация последнего доклада о вмешательстве России в американские выборы носит рутинный характер и отражает желание администрации Трампа сделать минимально необходимые шаги для отчета перед Конгрессом. Россия остается конструктивной стороной по ряду международных проблем (например, северокорейский кризис и иранская ядерная программа), которые волнуют Вашингтон и вынуждают его оставлять каналы взаимодействия с Москвой.
В качестве одного из возможных условий по нормализации российско-американских отношений Андрей Сушенцов назвал формирование полноценного российского лобби в США. Сейчас большинство лоббистских практик рассматриваются Москвой как попытки вмешательства во внутренние дела других государств и не реализуются. Однако американский политический процесс отличается открытостью и соревновательностью. России необходимо фундаментальное легальное присутствие в политическом поле США. Добиться этого можно эффективной работой с консалтинговыми организациями, аналитическими центрами, дипломатами, представителями диаспор и т.п.
При этом ответственным официальным лицам в России необходимо понять особенности политического языка США, который наполнен метафорами, библейскими образами, отсылающими к фундаментальным сюжетам борьбы добра со злом. Необходимо представить собственный набор историй, который будет понятен и привлекателен американским элитам и обществу. Здесь показателен пример Грузии при Михаиле Саакашвили, который смог легко найти общий язык с американским президентом Джорджем Бушем-мл., в совершенстве овладев специфической политической риторикой США.
Подводя итог, Андрей Сушенцов признал, что в ближайшем будущем сложо ожидать улучшения российско-американских отношений. Однако у Москвы и Вашингтона остается ряд областей, где сотрудничество продолжается даже в условиях нарастания недоверия: освоение космоса, северокорейский и иранский вопрос и др. Ближайшей задачей российской дипломатии будет не допустить дальнейшего ухудшения текущего уровня сотрудничества.
В целом, официальная реакция большинства по поводу смерти Бориса Немцова сдержанная. Но информационное противостояние России и Запада накладывает отпечаток на циркулирующие в публичном пространстве мнения. Поэтому версии о «кремлевском» следе в преступлении намного популярнее версий о бытовых, финансовых, случайных или религиозных причинах для убийства.
При дальнейшем ухудшении российско-турецких отношений Анкара попытается использовать Центральную Азию как один из театров противостояния России. Центральноазиатские элиты осторожно реагируют на текущее охлаждение российско-турецких отношений, которое влияет на экономические контакты с Турцией, и стремятся избежать своего втягивания в противостояние, стараясь сохранить конструктивные отношения и с Москвой, и с Анкарой.
События в Шарлоттсвилле и реакция на них Дональда Трампа вызвали в США дебаты о радикализации общества, а также новую волну отречений от «утратившего моральный компас» президента. После неудачной первой встречи американо-китайского Всеобъемлющего экономического диалога Вашингтон решил повысить градус в деле пересмотра торговых отношений с Пекином. Начало переговоров по НАФТА продемонстрировало серьезные различия между стартовыми позициями сторон.
20 октября в Москву приезжал сирийский президент Башар Асад. Визит проходил в условиях строжайшей секретности. Сирийский лидер, по слухам, прибыл в Москву самолетом российских ВВС, а Кремль объявил о визите только 21 октября, когда Башар Асад вернулся в свою столицу. По мнению других экспертов, вопросы были не только у Асада к Путину, но и у Путина к Асаду.