Украинский кризис и условия компромисса

КИЕВ, УКРАИНА. - В начале мая украинский кризис перешёл в открытую боевую фазу. Это ставит перед всеми его участниками новые вызовы, и существенно влияет на пути преодоления кризиса.

Нужно признать, что возможности для внутреннего урегулирования вследствие новой, несоразмеримой вспышки насилия в Одессе и на Востоке Украины сократились до минимума. Временное правительство в Киеве своей воинственной риторикой и опрометчивой кадровой политикой на местах лишило себя даже теоретических шансов инициировать общенациональный диалог. При этом полагаться на остатки государственного силового аппарата для воплощения в жизнь этой риторики киевское правительство не может ввиду  его нелояльности и плохой материальной обеспеченности. В этих условиях основную нагрузку по силовому подавлению мятежных регионов несут парамилитарные радикальные группировки, имеющие не лучшую боевую подготовку, но значительный уровень мотивации.

Тем самым самостоятельная политическая роль радикальных группировок серьёзно повышается. Они, фактически, вбирают в себя функции государственной власти, дискредитируя само государство в глазах тех, кто не уверен в легитимности киевского правительства или не одобряет его действий. Поэтому даже если допустить, что в обществе каким-то чудом возобладают примирительные настроения и основа для общенационального диалога всё-таки появится, реального силового потенциала для его претворения в жизнь у Киева недостаточно. Это значит, что любая модель мирного урегулирования становится невозможной без опоры на внешние силы.

В условиях критической эскалации конфликта возможности для манёвра у внешних игроков также сужаются по мере возрастания политических и репутационных рисков. Как это часто бывает в гражданских конфликтах, чем больше насилия, тем сильнее привязываются внешние игроки к своим  внутренним «клиентам», полностью контролировать которых они не в состоянии. Подопечные - вроде “Правого сектора” - выходят из-под контроля и делают собственные ходы, нарушая первоначальные стратегии игроков и правила игры. Сделать свою партию они неспособны, но испортить её своим патронам могут вполне.

Для Запада эта проблема сегодня особенно актуальна по двум причинам. Во-первых, потому что задачу по удержанию стабильности ситуации в стране и проведению президентских выборов 25 мая правительство представителей «Батьковщины» и «Свободы» явно не выполнило. Во-вторых, чрезмерное усиление зависимости политических сил от радикальных группировок не вписывается в стратегию Запада, не в последнюю очередь потому, что эти группировки имеют свои интересы, контрастирующие с интересами США и ЕС. Причём с повышением их политической роли они склонны проявлять всё большую настойчивость, в результате местным лидерам приходится считаться с их интересами не меньше, чем с рекомендациями западных «кураторов». Рассматривать эти группировки как рядовой политический инструмент, который можно «отключить» так же, как в своё время их активизировали, весьма опрометчиво. К тому же, их «самодеятельность» на местах может привести к серьёзным репутационным потерям, как в случае с трагическими событиями в Одессе.

Эти соображения толкают Запад на то, чтобы идти ва-банк и в срочном порядке менять расклад в Киеве таким образом, чтобы усилить свой контроль за правительством и обеспечить превосходство собственных интересов над интересами местных игроков. Этим объясняется негласная кадровая рокировка, когда, при номинальном сохранении нынешней верхушки, в качестве реального руководителя страны был утверждён Пётр Порошенко. Его вояж по столицам европейских государств, очевидно, должен послужить публичным сигналом о его истинном статусе на данный момент, а также возможностью согласовать нужные позиции с теми лидерами, кто до недавнего времени делал ставку на других кандидатов. Учитывая общую мажорную тональность недавней встречи Ангелы Меркель и Барака Обамы в Вашингтоне, есть основания полагать, что трансатлантический консенсус в вопросе Порошенко достигнут.

Впрочем, сложно сказать, насколько эта тактика приведёт к желаемому результату. Запад бросает все силы на выполнение этого плана, потому что запасного у него нет - как и в случае с Соглашением об ассоциации. Отсюда такой, почти навязчивый, упор на проведение выборов, очень сходный с упором, который делался в своё время на Вильнюсский саммит Восточного партнёрства.

И такое же парадоксальное невнимание к вопросу, а что же будет после этого поворотного события. Ведь если даже допустить, что выборы дадут Украине относительно легитимного президента, то для восстановления безопасности в стране ему всё равно придётся инициировать общенациональный диалог и идти на уступки требованиям Юго-Востока, к чему лучше приступить как можно раньше. А если этого не произойдёт, и выборы будут означать только легитимизацию насильственно насаждаемого сейчас уклада, то они не только не смогут остановить процесс дезинтеграции страны, но и значительно ускорят его.

Россия в этом плане обладает большей свободой манёвра, не будучи привязанной к конкретным политическим фигурам, а поддерживая гражданское движение в целом. Но в этом есть и недостатки – пока это движение не обретёт чёткую политическую форму, сложно требовать его признания как со стороны Киева, так и со стороны Запада. Тем более, что для этого необходимо представить эту политическую форму как свершившийся факт, подкреплённый соответствующим практическим содержанием и способностью контролировать ситуацию на местах.

Это непростая задача, особенно в условиях, когда и Запад, и Россия последовательно пытаются увеличить политическую и практическую «цену» реализации стратегий друг друга на Украине до неприемлемой. И при этом, рассчитывают такую цену друг для друга, исходя из собственных критериев – Запад исходя из критериев экономической уязвимости, Россия из соображений нежелательности окончательного сползания в хаос второй по величине страны Европы. Похоже, для США эти соображения вовсе не являются неприемлемыми, а лидеры Евросоюза до сих пор полагают, что риск дестабилизации Украины в результате воплощения согласованного плана не настолько велик, чтобы идти на компромисс с Россией.

Тем более, что по мере дальнейшей эскалации конфликта «цена» компромисса также повышается. Пока у Запада остаётся малейший шанс на реализацию своего плана, готовности идти на компромисс у него не будет.