1. Официальный Вашингтон предпочел не занимать ничьей стороны в саудовско-иранском противостоянии обострившемся за последние дни. Однако американские эксперты обращают внимание на то, что строптивость ненадежного союзника – Саудовской Аравии – может в конечном итоге перевесить чашу весов в пользу добросовестно исполняющего свои обязательства по иранской ядерной сделке соперника.
2. Реакция США на ядерные испытания КНДР соответствовали взятой на вооружение администрацией Обамы политике «стратегического терпения». Однако специалисты обращают внимание, что подобное бездействие не только не приближает разрешение проблемы, но и позволяет Пхеньяну наращивать свой ядерный потенциал.
3. Новый год в Вашингтоне начался с новой схватки между республиканским Конгрессом и Президентом, который, не дождавшись понимания на Капитолийском холме, пообещал посвятить остаток своего срока борьбе с распространением огнестрельного оружия в стране.
Саудовско-иранские противоречия и позиция США
Наметившееся в конце 2015 года взаимодействие по разрешению сирийского кризиса, вновь оказалось на грани срыва в начале 2016. Разрыв дипломатических отношений между Саудовской Аравией и Ираном – соседями за столом переговоров в рамках «группы друзей Сирии» - принес новый уровень противоречий в и без того крайне сложную ситуацию.
Реакция Вашингтона последовала незамедлительно. В понедельник Госдепартамент «выразил особую озабоченность» по поводу казни шиитского проповедника Нимра ан-Нимра в Саудовской Аравии, «осудил» нападение на посольство в Тегеране («Вы можете себе представить, насколько серьезно мы относимся к нападениям на дипломатические учреждения».) и призвал лидеров государств «удвоить усилия по снижению напряженности в регионе». Наконец, несмотря на многочисленные звонки Джона Керри и его подчиненных своим ближневосточным коллегам, пресс-секретарь Госдепартамента заверил, что США не собираются участвовать в этом споре:
«Улаживания противоречий такого рода в долгосрочной перспективе должно стимулироваться местными силами. Это те вопросы, которые страны должны решить сами. И если вы спрашиваете, стремимся ли мы выступить в роли медиатора, то наш ответ – нет».
Между тем, сотрудник внешнеполитического ведомства заметил, что сегодня, помимо снижения общего уровня напряженности, перед Вашингтоном стоит и другая задача: установить, какую игру ведут оба государства:
«Нам пока сложно понять, используют ли обе стороны произошедшее, чтобы повлиять на итог переговоров по Сирии, или же такое поведение Саудовской Аравии и суннитских государств является попыткой подорвать осуществление Совместного комплексного плана действий (по ядерной программе Ирана)».
Если в первом случае США, придерживаясь своей позиции, что региональные дела должны решаться региональными державами (при условии, конечно, что это приведет в итоге к восстановлению статус-кво), скорее всего, отойдут в сторону, то во втором – выбирать все-таки придется.
И тогда послушное исполнение Тегераном условий договора может перевесить строптивость давнего союзника, которого, как не устают напоминать официальные лица в Вашингтоне, накануне просили воздержаться от казни шиитского проповедника.
Подобная логика уже получила широкое распространение в публикациях последних дней. Стивен Кинзер, сотрудник Института международных исследований Томаса Уотсона при Университете Брауна, советует США воздержаться не столько от вмешательства в сектантские противоречия, сколько от безоговорочной поддержки своего союзника:
«Обе страны долгое время подрывали осуществление американских интересов: Иран – публично, Саудовская Аравия – тайно, хотя и старалась казаться нашим другом. Дипломатия не имеет ничего общего с симпатией. Она призвана продвигать национальные интересы. В интересах Соединенных Штатов было заключение договора по иранской ядерной программе в прошлом году. Тем более в интересах США будет воспользоваться договором для налаживания отношений с Ираном. Но при этом мы не можем позволить себе повернуться спиной к Саудовской Аравии, потому что обе страны являются основными драйверами сектантской ненависти на Ближнем Востоке. Какой-то компромисс между ними просто необходим для спокойствия Ближнего Востока. Содействие этому должно стать целью американской дипломатии. Иран был бы более желательным партнером, чем Саудовская Аравия, но нам надо сделать все возможное, чтобы избежать этого выбора».
Занять более однозначную позицию призывает Али аль-Ахмед, сотрудник вашингтонского Института изучения Персидского залива. В своей статье «Саудовская Аравия является для США тяжелой ношей, а не другом» он отмечает:
«Невозможно объяснить американо-саудовские отношения в двух словах. Саудовская Аравия не является естественным союзником США, однако в прошлом она неоднократно приходила на помощь Америке. […] В последнее время, тем не менее, саудовцы с их непредсказуемым поведением, периодическими вспышками гнева и требованиями к США осуществить от их имени интервенцию в Сирию, Ирак и Египет, стали для Вашингтона настоящим бременем. В то время, когда на словах саудовцы поддерживают войну с терроризмом, они продолжают поощрять экстремистскую идеологию и организации, угрожающие безопасности США и их интересам на Ближнем Востоке. Итак, должна ли поддержка Саудовской Аравии оставаться столь же непоколебимой, как и ранее? Нет. Реальность такова, что слепая вера в Саудовскую Аравию уже причинила вред американским интересам, а политика Королевства, подавившего “арабскую весну”, спонсирующего экстремизм и нарушающего права человека, уже подорвали позиции США в регионе. Америке нужен такой Ближний Восток, который в первую очередь занимался бы борьбой с экстремизмом и поддержанием региональной стабильности, а не вопросами поставок нефти. Саудовцы не могут, да и не хотят, выступать в такой роли, а значит они не друзья, а тяжелая ноша».
С такой точкой зрения не согласен Фредрик Уэри, старший научный сотрудник Ближневосточной программы Фонда Карнеги за международный мир, призывающий рассматривать саудовско-иранские противоречия не с точки зрения религиозного раскола, а в контексте борьбы двух лидеров за заполнение образовавшегося в регионе вакуума. По его мнению, Вашингтону необходимо не сближаться с Тегераном, а удаляться от Эр-Рияда, а вместе с этим и от своих обязательств по поддержанию стабильности в регионе.
«Мне лично кажется, что американская критика (казней в Саудовской Аравии) должна быть публичной. Нам необходимо сказать: “Мы поддержим вас в споре с Ираном, мы понимаем, что позиция Ирана не отличается конструктивностью, но что касается ваших отношений с соседями по Заливу, то здесь все проблемы кроются в вашей собственной политике”. Сегодня США стремятся создать такие условия, при которых страны Залива сами отвечали бы за собственную безопасность. И наше выпутывание (из обязательств) будет очень трудным. Пересмотр отношений займет еще какое-то время. И тем не менее, тезис о том, что США не являются естественным стратегическим партнером (для этих стран) является, скорее, надуманным. США точно также чужды и прочные отношения с Ираном, и позиции, которые занимает его руководство».
Реакция Вашингтона на ядерные испытания Северной Кореей
В среду ближневосточные проблемы были отодвинуты на второй план поступившими новостями из Северной Кореи, где, по заявлениям Пхеньяна, опровергнутыми, впрочем, на Западе, было проведено испытание «уменьшенной» (miniaturized) водородной бомбы. Помимо незамедлительного резкого осуждения, действия Вашингтона сосредоточились, главным образом, на двух направлениях: мобилизация международного сообщества для коллективного ответа и выражение поддержки своим союзникам в регионе.
В среду по инициативе США и Японии состоялось экстренное совещание Совета безопасности ООН, который пообещал «незамедлительно» приступить к работе над резолюцией, в которой будут содержаться «новые значительные меры» по принуждению Северной Кореи к выполнению предыдущих резолюций СБ ООН и режима нераспространения. Однако, как отметили практически все американские наблюдатели, Северная Корея уже является страной, находящейся под самым большим санкционным давлением, что, тем не менее, никак не повлияло на изменение ее политики: за время президентства Барака Обамы было проведено три ядерных испытания (в 2009, 2013, 2016 годах). Это ставит под сомнение выбранную им еще в начале первого срока линию поведения, получившую название «стратегическое терпение» (strategic patience). Согласно ей, США не собираются уделять чрезмерного внимания испытаниям Северной Кореи, продолжая при этом оказывать давление посредством санкций, чтобы принудить Пхеньян выполнить условия, необходимые для возвращения за стол переговоров.
Тем не менее, подобное игнорирование КНДР, по признанию экспертов, привело к тому, что Северная Корея заметно продвинулась как в увеличении своего ядерного арсенала, так и в его технической модернизации.
По словам специалиста Международного центра ученых имени Вудро Вильсона Роберта Литвака, «стратегическое терпение на деле превратилось в молчаливое согласие – какой контраст на фоне той изобретательности, к которой прибегала Администрация в случае с Ираном».
На фоне раздающихся призывов попробовать, наконец, договориться с Пхеньяном, официальный Вашингтон полностью отмел возможность каких бы то ни было уступок КНДР, назвав сравнение Ирана и Северной Кореи некорректным.
«США готовы вернуться к шестисторонним переговорам, но сейчас слово за (Пхеньяном). Разница в том, что он не проявляет никакого интереса к возобновлению этих переговоров. С Ираном все было по-другому; Иран был заинтересован, он продемонстрировал этот интерес. Санкции оказали должное влияние, и он вернулся за стол переговоров».
Спокойствие выжидающих США, тем не менее, не передается его союзникам, находящимся в непосредственной близости. Президент Барак Обама и министр обороны Эш Картер в телефонных разговорах со своими японскими и южнокорейскими коллегами подтвердили готовность в случае необходимости прийти на помощь. Подтверждением этих слов может стать обсуждаемое размещение в регионе «сил и средств стратегического назначения» США, о чем в четверг сообщил Сеул. Скорее всего, речь идет о стратегических бомбардировщиках «B-52», истребителях «F-22» и атомных подводных лодках. Однако вряд ли это станет чем-то большим, чем демонстративное появление американских стратегических бомбардировщиков, как это было в 2013 году. Энтони Кордесман, эксперт по оборонной политике в Центре стратегических и международных исследований, заметил, что любые подобные шаги будут максимально осторожными, чтобы не спровоцировать непредсказуемое руководство КНДР:
«Любая эскалация в этом регионе, любая неосторожная реакция может вылиться не только в конфликт между Южной и Северной Кореями, но по инерции вовлечь в конфронтацию Китай, Соединенные Штаты и Японию».
Дебаты по вопросу хранения и приобретения огнестрельного оружия
Белый дом и Конгресс, завершившие напряженный 2015 год на хорошей ноте – им удалось прийти к согласию по поводу двухлетнего бюджета, финансирования Экспортно-импортного банка и программы по строительству инфраструктуры, – начали 2016-й год с новой схватки, на этот раз - по вопросу ограничения доступа к огнестрельному оружию. Во вторник в эмоциональном выступлении Барак Обама объявил, что будет действовать в обход Конгресса, используя президентский указ для введения дополнительных проверок желающих приобрести оружие и дополнительных лицензий для продавцов.
С юридической точки зрения, речь пойдет о том, вводит ли данный указ новые требования или уточняет уже имеющиеся.
В этой связи Лиза Хайзерлинг, профессор юриспруденции Джорджтаунского университета, заметила, что тот пафос, с которым данная мера была представлена общественности, играет на руку противникам президента.
«Чем больше Администрация Обамы будет говорить о радикальности предлагаемых изменений, с тем большим количеством легальных проблем она столкнется».
К таким противникам относятся большинство Республиканской партии и некоторые демократы, которых, впрочем, больше волнует не суть вопроса, а односторонние действия президента. Республиканцы же осудили президентский указ еще до его публикации, а кандидаты в президенты от этой партии уже пообещали отменить его «в первый же день пребывания в Белом доме». Консервативное новостное агентство «Фокс Ньюз» напомнило, что Вторая поправка к Конституции была придумана для того, чтобы граждане могли принимать участие в «хорошо организованном ополчении» в случае произвола властей, и предупредило:
«Президент Обама с радостью повел Америку по скользкой тропинке в темную дыру тоталитаризма».
Не противореча общему настроению, лидер республиканского большинства в Палате представителей Кевин Маккарти, тем не менее, призвал не придавать особого значения президентскому указу:
«В конце концов, это президентское «уведомление» является довольно слабой мерой – лишь малая доля того, что Президент действительно хотел бы осуществить».
Подобную реакцию республиканских конгрессменов, которые уже пообещали оспорить указ в суде, президент предсказал еще в своем выступлении. Признавая, что ему, скорее всего, не удастся воплотить свой замысел до конца президентского срока, он, тем не менее, пообещал сделать эту проблему лейтмотивом своего оставшегося пребывания в Белом доме. В этом смысле обнадеживающим для Обамы должно было стать заявление Хиллари Клинтон, которая в случае своего избрания пообещала «продолжить эту битву»:
«Это был важный шаг в борьбе с насилием с применением огнестрельного оружия. Наш следующий президент должен развивать эту политику, а не отказываться от нее».
15 ноября Генеральная ассамблея ООН одобрила резолюцию по Крыму, предложенную Украиной. Голосование по документу трех закавказских республик - Грузии, Армении и Азербайджана - продемонстрировало разницу во внешнеполитической повестке этих стран. При этом сама динамика голосования по крымскому вопросу обнаруживает позитивную для России тенденцию.
Визит российской делегации укрепил позиции официального Дамаска внутри страны накануне президентских выборов. Правительственным войскам постепенно удается перехватить инициативу в гражданской войне, однако они по-прежнему не контролируют значительную часть страны.
Общесомалийские органы управления необходимы равно настолько, насколько путем участия в их работе можно обеспечить долю клана в получаемой финансовой помощи мирового сообщества.
Судя по всему, «добровольчество» имеет во многом социально-идеологические корни. Носители внесистемных радикальных взглядов, к которым принадлежит подавляющее большинство изученной выборки добровольцев, лишены возможности реализовать свои идеи в России, так как они не принимаются обществом и властью. Политические проекты ДНР и ЛНР являются для них шансом построить новое государство и общество в культурно близкой среде «с нуля», без груза политических традиций и сложившихся порядков.