После сообщений американских СМИ о том, что Белый дом расследует утечки разговоров Дональда Трампа с зарубежными лидерами, в частности с Владимиром Путиным, многие заговорили о неблагонадежности ближайшего круга американского президента. Не думаю, что подобные утечки - дело рук главных лиц команды Трампа. Скорее это следствие саботажа со стороны части низовой бюрократии. Тем не менее подобные сливы требуют разъяснения — кто именно входит в ближайшее окружение 45-го президента США и какими принципами определяется «вхожесть».
Судя по всему, Дональд Трамп не считал победу на выборах единственным призом президентской гонки. Вступая в борьбу, он уже был успешным человеком, символом «американской мечты» и феноменом поп-культуры со стопроцентной узнаваемостью. В ходе гонки у него получилась выдающаяся маркетинговая кампания, в результате которой его личный бренд стал глобальным. Отныне все, к чему он прикоснется, подорожает. В такой ситуации проиграть невозможно — любой результат устроит.
Вероятно, поэтому Трамп избрал антагонистичную линию в ходе кампании. Он отчаянно рисковал, нарушая все правила. Поругался с однопартийцами, обозлил прессу, запутал социологов, оттолкнул элиты. Сделал себя и Майка Пенса «неприкасаемыми», а своих сторонников — социально порицаемыми лицами. Отчаянно отставал по расходам на кампанию, но не внес обещанный миллиард личных денег в кассу. Отказавшись от политкорректности, он получил эфиры, внимание и рейтинги. Это хорошо для капитализации бренда, но плохо для избирательной кампании. Он не подготовился праздновать победу (Клинтон организовала для сторонников стадион), он был доволен результатом.
Победа застала его врасплох. Интеллектуальное любопытство и любовь к жизни побуждают Трампа разобраться, каково это — руководить страной. Ситуация уникальна для американской политической системы: своей победой Трамп не обязан никому. Ни элитным кругам, ни лоббистам и спонсорам, ни региональным властям, ни прессе. По сути, единственная группа, на которую американский президент ориентируется, — его сторонники.
Этим объясняется та непростая ситуация, с которой Трамп столкнулся при формировании своей команды в качестве президента. Его критическое отношение к истеблишменту привело к масштабному сопротивлению со стороны широких кругов элит и тех институтов, которые обычно занимают нейтральную позицию. Вроде академического и медиасообщества, судейского корпуса. Сами республиканские элиты крайне неохотно поддерживают президента. Американская политическая система в целом достаточно сложна и может создавать значительные препятствия для главы исполнительной власти. В полной мере состоявшимся президентом Трамп станет только к началу лета, когда будет понятен исход первых месяцев его борьбы с внутриполитическими оппонентами.
Наиболее существенный для России вопрос — это выбор ключевых фигур в сфере внешней политики. Он свободен от партийного давления и связан в первую очередь с личными предпочтениями Трампа. Первый критерий отбора — мнения членов его команды должны совпадать с интуициями Трампа по поводу долгосрочных приоритетов США. При отборе людей на пост госсекретаря собеседование проходили многие крупные американские политики и дипломаты, однако впечатлить Трампа удалось только Рексу Тиллерсону. Новый госсекретарь считает, что США не должны доминировать в сложной международной среде, а должны находить баланс между несколькими крупными центрами силы. Новый министр обороны Джеймс Мэттис полагает, что ключевое значение должны иметь американские союзники, поскольку международная конкуренция обостряется и необходима мобилизация ресурсов. Эта точка зрения также близка Трампу.
Однако говорить о сложившемся внешнеполитическом курсе США еще преждевременно, так как назначения на ключевые рабочие позиции внутри конкретных ведомств пока не состоялись. Нет ясности по поводу того, кто займет позицию советника по России и Евразии в администрации Белого дома, кто будет следующим послом в России и на Украине, кто будет заниматься российским досье в Госдепартаменте. В ситуации кадровой неопределенности американская внешняя политика зависла.
Эта неопределенность ярко прослеживается в отношении к украинскому кризису. Сам президент утверждает, что Украина имеет второстепенное значение для США, но является жизненно важным интересом для России. Тиллерсон и Мэттис, наоборот, говорят, что украинский кризис — важная проблема европейской безопасности и его урегулирование возможно только в контексте договоренностей между Россией и НАТО.
Существенно то, что администрация Трампа перестала увязывать вопрос о санкциях с украинским кризисом. В интервью Таймс американский президент указал, что возможна увязка их снятия с новым этапом ядерного разоружения. Вице-президент США Майк Пенс заявил, что возможность отмены режима санкций может быть увязана с совместной борьбой с терроризмом.
Обольщаться при этом не нужно: политические оппоненты Трампа в конгрессе хотят предотвратить развитие ситуации по этим сценариям. Сейчас идут дискуссии о том, как можно превратить санкции в константу американской политики. Я полагаю, что наиболее вероятный сценарий российско-американских отношений — постепенное начало переговорного процесса по нескольким ключевым вопросам, включая разоружение, европейскую безопасность и борьбу с терроризмом. Если стороны поймут, что в ходе переговоров возникает положительная динамика, то вопрос о санкциях может оказаться сопряженным с одним из этих сюжетов и в перспективе нескольких лет возможно их ослабление. При этом ставшие законом санкции конгресса продолжат свое действие.
Новым в сложившейся ситуации является то, что впервые за 30 лет у американской администрации есть концепция о роли России в международных делах, которая совпадает с реальным положением дел. Многие высказывания первых лиц США звучат неожиданно реалистично. Однако следует помнить, что внутриполитический цикл в Америке короток, а сопротивление элит политике Трампа значительно. Это может парализовать его инициативу и превратить только начавшееся президентство в перманентный кризис.
Впервые опубликовано на isvestia.ru
Токио стоит перед выбором между заключением мирного договора с Москвой и получением двух островов, с одной стороны, и продолжением существующей политической линии – с другой. Комментируя возможность визита Владимира Путина в Японию, Сергей Нарышкин заявил, что «шайба сейчас — на стороне Японии», очевидно указывая на то, что Токио необходимо окончательно определиться со своими амбициями в отношении «северных территорий».
Главной задачей прогнозирования является борьба с неопределенностью будущего. В международных отношениях ключевыми являются две неопределенности – неизвестность мотивов действующих лиц в кризисе и вероятность спонтанных событий высокой значимости. Необходимость поиска эффективных механизмов прогнозирования очевидна. Это не только важная теоретическая задача, но и востребованное практикой решение.
Стратегия национальной безопасности Соединенных Штатов, недавно анонсированная администрацией Трампа, концептуально настолько далека от подобных документов предыдущих президентов, будь то демократы или республиканцы, что ее появление можно считать данью внутриполитической конъюнктуре. Некоторые эксперты просто не верят, что внешняя политика США захочет или сможет сделать такой поворот, особенно ввиду огромной силы инерции в отношениях Америки с миром.
Территориальные амбиции России исторически ограничивались ее традиционной зоной геополитического влияния
«Внешняя политика» - аналитическое агентство, которое позволяет частным лицам и специалистам государственных и бизнес-структур правильно понимать логику международных процессов и трезво оценивать и прогнозировать политические риски. В отличие от СМИ, материалы "ВП" формируют целостное понимание проблемы и позволяют принимать решения.
(подробнее).
Наверх